<Я вот о чем думал... Сейчас, после разоблачения, Они прекратили свои закорючки. Ни Бога с закорючкой, ни Черта с кочергой в записях после Нейтральной Полосы нет. Значит ли это, что эти эйнштейновские Посторонние Наблюдатели отвернулись от Проекта? Не знаю. Посмотрим. Не верю. Может быть, отвернулись, а может, просто отошли в сторонку — например, справить свои естественные потребности. Вернутся. Уверен. Вот что интересно: кто из них поставил на нашу Вселенную — Тот или Этот? Плюс-Тот или минус-Тот? Кто из них на меня поставил в своем тотализаторе? В какой Вселенной я нахожусь — в «плюс» или в «минус»? Кто я сам — Я или минус-Я?.. Ответов не было — ответить на эти вопросы могли только сами Посторонние Наблюдатели со своего Перекрестка да еще по собственному настроению.>

<Я вот о чем думал... Сейчас, после разоблачения, Они прекратили свои закорючки. Ни Бога с закорючкой, ни Черта с кочергой в записях после Нейтральной Полосы нет. Значит ли это, что эти эйнштейновские Посторонние Наблюдатели отвернулись от Проекта? Не знаю. Посмотрим. Не верю. Может быть, отвернулись, а может, просто отошли в сторонку — например, справить свои естественные потребности. Вернутся. Уверен. Вот что интересно: кто из них поставил на нашу Вселенную — Тот или Этот? Плюс-Тот или минус-Тот? Кто из них на меня поставил в своем тотализаторе? В какой Вселенной я нахожусь — в «плюс» или в «минус»? Кто я сам — Я или минус-Я?.. Ответов не было — ответить на эти вопросы могли только сами Посторонние Наблюдатели со своего Перекрестка да еще по собственному настроению.>

На Бирже (бывшая церковь) висело объявление: «Футболисты не требуются». Тут же на паперти сидел плохо одетый, опустившийся Степан Мазила в окружении услужливых тиффози, которые то и дело бегали для него в гамазин (именно в «гамазин» — магазином это строение никак не назовешь) то за пивом, то за бутылкой, то за сигаретами. Мое появление (я ведь был в генеральской форме) вызвало на Бирже переполох; даже Степан немного удивился.

— А, это ты, — сказал он.

— Да, это я.

— Что ты здесь делаешь, Везунчик?

— Пришел наниматься.

— Кто пришел наниматься? Ты?

— Я.

Тиффози совсем очумели, узнав меня.

— Пошли к тебе, поговорить надо, — сказал я.

Мы отправились к Степану домой. Ничего у него была комнатушка на первом этаже, удобная, — двери нараспашку, входи-кто-хошь, к тому же всегда в случае чего можно выпрыгнуть в окно.

— Садись. Как там Лобан? — ритуально спросил Мазила, выставляя мне единственный в комнате кривой стул. Сам уселся на подоконник.

— Мне некогда говорить о Лобане. Ты мне нужен, Степа.