– Но мне некогда, – пробормотал я.

Они будто не слышали. Та, в черном, наклонилась и горячо дохнула мне в ухо:

– Хо!

– Простите, что?

Мы были уже у дверей; их начал разбирать смех, и смеялись они не просто так, а надо мной. Все в них отталкивало меня; к тому же они становились все меньше. Приседали? Нет – ноги у них покрывались перьями. Ага, облегченно вздохнул я, все-таки, значит, галлюцинация!

– Какая еще галлюцинация, недотепа! – прыснула незнакомка в очках. Она подняла обшитую черным жемчугом сумочку и огрела меня прямо по темени. Я взвыл от боли.

– Поглядите-ка на этого галлюцинанта! – кричала другая.

Страшный удар обрушился на то же самое место. Я упал, закрывая руками голову. Открыл глаза. Надо мною склонился профессор с зонтом в руке. Я лежал на бетоне возле канала. Крысы как ни в чем не бывало ходили парочками.

– Где, где болит? – допытывался Троттельрайнер. – Здесь?

– Нет, здесь… – Я показал на вспухший затылок.

Взяв зонт за верхний конец, он врезал мне по больному месту.

– Спасите! – взмолился я. – Ради бога, довольно! За что…

– Это и есть спасение! – ответил безжалостно футуролог. – К сожалению, у меня под рукой нет другого противоядия!

– Но хотя бы не набалдашником, прошу вас!

– Так вернее…

Он ударил меня еще раз, повернулся и кого-то позвал. Я закрыл глаза. Голова невыносимо болела. Меня тряхнуло – профессор и мужчина в кожаной куртке, ухватив меня под мышки и под колена, куда-то несли.

– Куда?! – закричал я.

Щебенка сыпалась прямо в лицо с шатающихся перекрытий; я чувствовал, как мои санитары ступают по какой-то хлипкой доске или мостику, и боялся, что они поскользнутся. «Куда это мы?» – тихо спросил я. Никто не ответил. В воздухе стоял непрестанный гул. Стало светло от пожара, мы были уже на поверхности, какие-то люди в мундирах хватали подряд всех, кого удавалось вытащить из канализационного люка, и бесцеремонно швыряли в открытые дверцы – мелькнули огромные белые буквы: «US ARMY COPTER[7] 1 109 849» – и я упал на носилки. Профессор Троттельрайнер просунул голову в вертолет.

– Простите, Тихий! – кричал он. – Тысячу извинений! Но так было нужно!

Кто-то, стоявший за ним, вырвал у него зонт, дважды крест-накрест огрел им профессора по макушке и пихнул его так, что футуролог со стоном упал между нами, – и тут же взвыли моторы, зашумели пропеллеры, машина торжественно воспарила ввысь.