— Спасибо за ваше снисхождение! — услышав, каких важных особ он затруднил своей просьбой, вновь согнулся в поклоне мужик. — Меня зовут Эо Тан, я всего лишь земледелец.

— Расскажите подробнее о своей дочери. Что произошло?

— Я в последнее время стал замечать за ней странности. Пришлый шаман сказал нам, что она одержима духом лисы. Вы же часто с таким сталкиваетесь, да? Она стала говорить не своим голосом, точнее, иногда ее голос резко меняется. Она часто меня не узнает и кидается с криками, словно на вора. Шаман решил проверить, вселился ли в мою дочь дух лисы. Для этого он собрал листья бадьяна, зажарил их и попытался скормить ей. Она не стала есть их, как он ее не уговаривал. Это значит, что она одержима духом лисы! Тогда шаман согласился провести ритуал изгнания. Вот только ритуал проходит уже вторые сутки, а ничего не меняется. Я боюсь, что он убьет ее раньше, чем выгонит духа лисы! Я не мог сидеть без дела, поэтому отправился за помощью!

Шен чуть нахмурился. Снова шаман? Он скоро начнет думать, что шаманы являются бедствием для этих земель похуже секты Хладного пламени. Что же теперь, им с каким-то шаманом соревноваться? И зачем только согласились? Нужно было мимо проезжать. (Но он прекрасно осознавал, что они бы не смогли оттолкнуть этого мужчину и продолжить путь как ни в чем не бывало.)

— Когда вы заметили ее одержимость?

— Несколько дней назад я заметил, что пропала наша кошка, а затем кто-то скрутил головы нашим курам. Я отдал их моей дочери, чтобы она ощипала и приготовила, а она как только зажарила их, так тут же сама все и съела. Целых три курицы за раз, даже косточек не осталось! А когда я заговорил с ней, то разразилась хохотом.

Шен перевел взгляд за окно. Дождь все еще накрапывал, они ехали мимо большой, утопающей в серо-коричневых красках осени равнины, постепенно поднимаясь вверх. У деревни начался небольшой лесок, а затем стали видны крыши домов. Муан остановил повозку, и господин Эо вылез на козлы, чтобы показывать ему, куда поворачивать к его дому.

— Такая она, жизнь заклинателя? — произнесла Риту, когда деревенский житель уже не мог их слышать.

— Довольно большая ее часть, — согласился Шен.

— Вы представили меня своей ученицей.

— Я просто не думаю, что всем стоит рассказывать о нашем родстве.

В конце концов, Риту становилась уязвимым местом Шена, если кто-то прознает, что на него можно давить через нее.

— Когда мы приедем в орден РР, только мы с Шианом будем знать, что мы с тобой родственники. Остальным будет лучше без этой информации.

— Почему?

— У меня не самая лестная репутация… Я хочу, чтобы ты жила веселой насыщенной жизнью в кругу сверстников, но многие будут сторониться тебя, если узнают о родстве с «проклятым старейшиной».