[+10 баллов за внушительность! +10 баллов к авторитету главного героя Шена], - отреагировала Система.

Оценив ее слова, Шен раздраженно произнес:

— Кажется, я начинаю понимать, на каком языке следует общаться с этими людьми.

«Ты в порядке? — мысленно спросил Муан. — Мне пойти за тобой?»

«Не нужно. Останься и послушай, что еще они скажут. И… забери мой меч, пожалуйста».

Муан мысленно хохотнул.

«Кажется, я и в самом деле отреагировал излишне эмоционально, — заметил Шен. — Не вызовет ли это проблем?»

«А если так, то что? — чуть усмехнулся Муан. — Вернешься и принесешь свои извинения?»

Шен только возмущенно фыркнул.

Совет продолжался еще какое-то время, но главное было ясно. Благодаря красноречивости Шиана, ни у кого не осталось сомнений, что единственно верным решением будет объединиться против секты Хладного пламени и дать бой. Главы договорились отправиться в свои кланы и подготовиться к сражению. Орден РР во главе с Шианом выступал координатором всех действий.

Пока текло обсуждение, Шен вернулся к Еру и еще раз проверил его состояние. Все было по-прежнему: писака не приходил в сознание, но Глубинная тьма больше не растекалась. Шен задумчиво посидел рядом с ним какое-то время, а затем покинул шатер.

Ночная свежесть смешалась с ароматом прошедшего дождя и запахом свежей крови. Но то, как умиротворяюще эта ночь ложилась на плечи, даже удивляло. Шен все пытался напомнить себе о числах, о том, сколько людей сегодня рассталось с жизнями и о том, что это ужасно, но все больше отдавал себе отчет в том, что не чувствует совершенно ничего по этому поводу. И самое забавное в том, что даже не понимает, нормально ли это.

Глава 170. Два сна и поминальный обряд

Глава 170. Два сна и поминальный обряд

Шен лежал на стылой земле. Грязные ботинки топтали его черные как тьма волосы. Его одежда была в беспорядке, левое плечо обнажилось и все было покрыто ссадинами, на лице запеклись кровоподтеки, а из уголков губ стекала кровь. Его взгляд казался пустым, и Ал, глядя на этого человека, не мог понять, за что же так сильно любил его.

Меч, рукоять которого сжимала рука бывшего ученика, острием уткнулся в центр его груди. Ал опустился на одно колено и положил ладонь рядом с лезвием своего меча, в районе сердца. Прикрыв глаза, он ощущал, как чужое сердце сильно и размеренно бьется. Человек у его ног казался сломленным и беспомощным, но совершенно не волновался по этому поводу. Его сердце стучало слишком спокойно для того, кто должен был сейчас умереть.

«Оно… оно хоть когда-нибудь билось для меня?»