— Это не так, но разубеждать тебя я не намерен. Думаю, ты и сам способен понять, что я — единственный человек, способный тебе помочь. Я заинтересован в этом не потому, что я такой великодушный, а потому, что Глубинная тьма — это моя ответственность.

Рэн с сомнением поглядел на него, однако такая аргументация его успокоила. Удовлетворенный результатом, Шен продолжил:

— Пока ты «отсутствовал» в прошлый раз, я раздумывал над тем, как сдержать силы Глубинной тьмы, хотя бы пока не вернемся в орден.

Шен замолчал, проверяя, насколько внимательно слушает его Рэн. Тот смотрел на него, не моргая.

— И нашел способ, — продолжил Шен, улыбнувшись, и провел пальцами по охватывающему его шею ошейнику. — Он блокирует способности выше определенного уровня. Я сам его надел, чтобы ты увидел, что это безопасно. Впрочем, если бы я хотел просто от тебя избавиться — у меня был бы тысяча и один способ, как это сделать, не прибегая к таким уловкам.

Последнее он зря добавил — теперь Рэн смотрел на него с ужасом.

— Кхм… Рэн, я не пытался тебе угрожать. Я просто объясняю.

Рэн отвел взгляд и сделал глубокий судорожный вдох. Он долго молчал, но затем все же тихо, почти неслышно произнес, не глядя на Шена:

— На самом деле я знаю, что ты всегда меня щадил.

Шен удивленно изогнул бровь в немом вопросе, но Рэн продолжил, не глядя на него:

— Я имею в виду, меня всегда раздражало, как ты отмахиваешься от меня, очевидно, не считая достойным противником. Конечно, так оно и есть: я никогда не был тебе противником.

Шен опешил, не зная, что и ответить. Рэн, безусловно, был прав, но согласиться с его словами было бы чересчур грубым. Порадоваться, что старейшина пика Росного ладана наконец прозрел и осознал свое место? Похлопать его по плечу и признаться, что не ожидал от него такой проницательности?

Вряд ли хоть что-то заставит Рэна приободриться, а ничего другого просто не приходило на ум. Лучшим его решением было смолчать.

Рэн прекрасно понял, что тот хотел выразить этим молчанием, но лишь вновь протяжно вздохнул, а затем передернул плечами, будто сбрасывая с них невидимую накидку и, повернувшись, вновь уставился Шену в глаза. Взгляд его сделался решительным и непокорным. На мгновение Шен даже испугался, что сейчас Рэн снова в него плюнет. Старый добрый Рэн.

Тот сдержался и, искривив губы, с неприятием произнес:

— Значит, эта штука сдержит Глубинную тьму внутри меня, пока ты не найдешь идею получше?

— Я так полагаю.

— И я должен добровольно снять ее с тебя и надеть на собственную шею?

Шен не смог бы объяснить лучше.