Тейн, который искренне считал, что ему лучше не привлекать к себе излишнего внимания, ибо хватит одного того, что он порождение Нави, чтобы его попросили на выход, скромно пристроился за спиной Фиры.

— Привееет, — протянул Фира.

— Привееет, — внимательно наблюдая за ним, в тон ему отозвался оракул. — Я Пифо, оракул Монсальваата и Слави, — с достоинством добавил он.

— Ну а я… — Кэйн развел руками. — Доктор нейробиологии… Мастер игры на нервах и прекрасный… стихотворец.

— Неужели? — улыбнулся Пифо, жестом приглашая их присесть на диван. — Может, продемонстрируешь?

— Вы про стихи? — содрогнулся Фира, вместе с Тейном проходя к диванчику. — Пожалуй, не стоит. Я уж лучше на нервах…

Пифо рассмеялся, усаживаясь рядом с ним на диване. Его взгляд недвусмысленно выражал: «Я все знаю». Это немного смущало, было крайне интересно узнать, что именно он знает, потому что под этим взглядом Кэйн уже готов был начать рассказывать, как играл со спичками в детстве.

— Айса сделала пророчество, — вместо этого произнес Фира.

Он достал из кармана листок и положил его на стол. Пифо склонился над ним, внимательно читая переведенные Тейном строки.

Чем дальше читал оракул, тем выше поднимались его брови, а лоб собирался в складки. Фира переглянулся с Тейном. Когда брови почти могли посягнуть на вотчину волос, Пифо закончил чтение пророчества, отложил листок в сторону и перевел взгляд на Кэйна, задумчиво дотронувшись до подбородка. Фира, как заправский фокусник, вынул из рукава еще один листик, и звучно расправил его перед глазами Пифо. «От соннасарветус к соннасарнове».

— Это тоже написала Айса.

— Соннасарветус — это дурной знак, — задумчиво, то ли размышляя вслух, то ли поясняя Кэйну и Тейну, произнес Пифо. — Вероятно, именно он — суть предсказания Айсы. Он уничтожит мир.

— Сейчас должно возникнуть «но», ведь так? — произнес Фира.

— Миру свойственна двойственность вещей. И там, где есть одно, можно под другим углом найти и другое. Превратить плохой знак в хороший. Вот — наш шанс. Соннасарнова — это хороший знак.

— При чем здесь вообще какие-то новы и ветус? — спросил Фира.

— Думаю, это подсказка, что оставила Айса. Переделать плохой знак в хороший — только так мы сможем спасти мир.

У Фира на языке крутился вопрос, задавать который ему казалось опасным. Все же решив рискнуть и выяснить мучающее его несоотвествие, он спросил:

— Вы же главный мировой оракул. Почему Айса сделала пророчество, и вы ей беспрекословно верите, хотя сами до нашего появления не имели ни малейшего понятия о том, что происходит?

Пифо перевел на Фиру задумчивый взгляд. Его глаза, не моргая, долго смотрели на человека, заставляя того неуютно ежиться и отводить взгляд.