Дункан даже не мог представить, кто именно сейчас навис над ним, это был Дионис Кальтинский, который с абсолютно равнодушным голосом обратился к нему: «Где те два дебила, что вырубили меня?»

— Я не понимаю о чем ты, — истощённо прошептал Дункан.

Смотря на серьезную рану Дункана, Кальтинский предвзято спросил: «А про останки оригинала, что-то знаешь?»

— Чего? — ослабшим голосом просипел Дункан.

— Ясно, ты мне не помощник, — равнодушно проговорил Кальтинский, но его спокойствие в секунду испарилось, от странного шума неподалеку. Не смотря на жуткую усталость и невыносимую боль, Дункан сразу услышал характерные шаги в воде, которые раздавались все громче. В непроглядной темноте ели виднелся человеческий силуэт, его очертания были не четки, лишь пожарный топор в руке неизвестного, отчетливо поблёскивал после каждой яркой вспышки от приборов, что продолжали безостановочно искрить в мутно-зеленной воде.

— Ты еще что такое? — настороженным голосом спросил Кальтинский.

Из темноты не прозвучало ответа, лишь лезвие окровавленного топора быстро сверкнуло в руках неизвестного, давая понять Кальтинскому, чтобы он убирался отсюда и поскорее. Но Кальтинский не воспринял эту угрозу всерьез, пытаясь вновь крикнуть в темноту, он случайно заметил возле себя Нейтана, который абсолютно беззащитно лежал на спине, пока грязная вода неторопливо скрывала его бескровное лицо, под водной гладью. В секунду все внимание Диониса Кальтинского переключилось уже на Нейтана, очень резко и без лишних движений, его рука молниеносно потянулась к лежащему Найтану, но окровавленный топор в ладони неизвестного, невероятно быстро оказался у горла Диониса. Брызги воды обдали все вокруг, когда выбежавшая из темноты Клэр, с чудовищной силой ударила Диониса топором, в этот миг разверзлась настолько устрашающая мощь, что раненный Дункан ощутил ударную волну, которая в секунду промчалась сквозь его истощенное тело. Но к большему удивлению Клэр, она не сумела зарубить свою цель, Дионис успел схватить лезвие топора, только не смотря на все его старание, острый металл глубоко вонзился в руку, практически дойдя до его предплечья.

Боль, удивление, растерянность, все это пронеслось по лицу Диониса, при виде своей искалеченной руки, откуда не переставая сочилась кровь: «Ты кто такая?» — прокричав это в гневе, он хотел ударить её, но обжигающий жар во всем теле не позволил ему и шелохнуться. Он ничего не понимал, ему еще никогда не доводилось ощущать такой невыносимый жар, имея огромный опыт, когда его тело раскалялось до нечеловеческих температур, Кальтинский пытался перетерпеть боль, привыкнуть к ней, вот только необъяснимое пламя, все сильнее сжигало его изнутри. Истошно вскрикнув, он увидел свою закипевшую кровь, которая фонтаном сочилась на лезвие воткнутого в руку топора, алая жидкость, растекаясь по раскалённому металлу, быстро засыхала, превращаясь в мельчайшую пыль. Сквозь нестерпимую боль, Дионис приподнял свой угасающий взгляд и увидел безумное лицо Клэр, именно в тот миг, когда она силой вырвала топор из его предплечья, уже теряя сознание, он с трудом, сквозь зеленую пелену от пара заметил искореженное от сильного жара лезвие, которое безжалостно изувечило его руку.