— Кто бы говорил, сестрица! Забыла, как ящик с образцами опаснейших вирусов женщине дала? — девушка потупила взгляд и костлявый подчеркнул — Женщине!

Здоровяк впереди оглянулся и спросил у него:

— О чём речь?

Но тот лишь отмахнулся:

— Да было дело. Она поработать решила, а чтобы время сэкономить — к своей коллекции прибегла. Нет! Я не против! Но столько мороки было… — мужчина покачал головой. — А ты, братец, тоже хорош! Однажды акустико-резонансную пушку слаборазвитой цивилизации вручил. — и перекривлял басистый голос, — Я устал! Надоело! Пусть сами повоюют! Всё равно перезарядить не смогут! Бу-бу-бу! — тонкая кожа растянулась на бледном лице, обнажив акулью улыбку, — Смогли. — заключил совершенно серьёзно.

— Я так понимаю Вам наскучивают эти Ваши эпохи, эры, тысячелетия? Так и развлекаетесь? — пожав плечами, бородач в камуфляже, поддержал старинную выходку здоровяка.

— О! Наш человек! — обрадовался костлявый.

— Ага! Последний, кому ты это сказал пару тысяч лет назад — по сей день где-то бродит… — издевательски отозвалась девушка, нарочно делая свой голос ещё более слащавым.

— Та да… Тот ещё проходимец оказался, хоть бы прятался-скрывался от меня, так нет же! Известен на весь мир и ещё молиться себе людей заставляет.

Наконец, со своим гортанным голосом в спор вмешался кучерявый толстяк:

— Кого он там заставляет? Тебе просто завидно, что тебе давно никто не молится и жертвы не приносит, а ограниченный в своих возможностях смертный добился положения, которое ты когда-то потерял.

Бородатый прищурился в попытке понять о ком сейчас идёт речь, костлявый уловил замешательство и, заговорщическим тоном, как-бы прошептал, прикладывая ребро ладони к углу тонких губ:

— Встретишь Будду — убей его.

Ещё несколько мгновений парнишка был в ступоре от полученной информации и тщательно её переваривал. Внезапно его лицо прояснилось:

— Нирвана значит… Скажи, а ты не думал, что её мог достичь кто-то кроме основоположника учения? Представляешь сколько это потенциальных бессмертных?

Костлявый оглянулся с каким-то прискорбием в глазах, тем самым давая понять, что всё прекрасно осознаёт.

— Ничего страшного… Я лично прихожу за каждым мнящим себя бессмертным, которому наскучила долгая и счастливая жизнь или который на чём-то прокололся. Так что однажды спрошу и с него. — прохрипел замогильный глас.

Очередной невысокий завал, закончившись, открыл вид на большое почти чистое от крупных обломков пространство. С краю площади, устеленной обгоревшими бетонными плитами, возвышаются почерневшей железобетонной короной развалины круглого здания. До катастрофы это был цирк типичной советской планировки. Прямо за ним раскинулся городской спортивный комплекс со своим стадионом. От него остались лишь выжженные поля с торчащими трубами футбольных ворот, да оград. Кое-где испепелённая земля бугрится останками стен административных зданий. Позади всего этого, подобно римскому Колизею, над лёгкой пыльной дымкой высятся стены и трибуны наполовину разрушенного стадиона. Его часть, находившаяся со стороны взрыва, теперь была полностью завалена внутрь, а противоположная, непонятным чудом выдержала ударную волну. От цветастых пластиковых кресел не осталось и следа, световое излучение и последующий пожар сделали своё дело.