Сов сегодня был сам не свой, бедняга. Меня совершенно не радовало это состязание в риторике, да еще и с этим стилитом, от которого шла крайне эгоцентричная и жадная круговая воронка.
— Не будем более томить вас ожиданием и приступим к жеребьевке первого испытания!
) Я старался как можно глубже и ровнее дышать. Сейчас я был бы рад оказаться где угодно, лишь бы не здесь, перед двухтысячным залом, вести игры с будущим Орды, которая смотрит на меня во все глаза и полагается на меня. Я попытался сосредоточиться и заговорил с
)
358
Караколем. Его уверенность меня немного успокоила, потекла по моим венам. Церемониймейстер объяснил, что медный диск, на котором мы расположились, размечен на тридцать два деления, внутри каждого из них написано название испытания. Рассеянный, в тревоге, я и правда не заметил выгравированные серебром слова: фатразия, рондель, триграмма, анаграмма, тавтограмма, оксюморон… Мне было знакомо значение этих терминов, но я с трудом представлял себе суть состязания. С вершины купола начала спускаться длинная лопасть ветряка, она скользила вдоль оси, придававшей вращение диску, и крутилась вокруг по нарезке.
фатразия, рондель, триграмма, анаграмма, тавтограмма, оксюморон
— Выпадет палиндром… — прошептал мне Караколь. — Подготовь парочку бустрофедонов… анациклов…
палиндром
— Хорошо…
Я даже не стал пытаться понять, откуда он знает, какое будет испытание, я просто послушался и стал строчить на табличке приходившие на ум слова, которые читались в обоих направлениях: тут, ага, оно, доход, ротор… Если и правда выпадет палиндром, то мне скорее повезло, потому что я неплохо знал принцип и даже получил кое-какие представления о стратегии, пока изучал предыдущие состязания.
тут, ага, оно, доход, ротор
π Лопасть коснулась пола. На последнем метре оси не было нарезки, и винт сам принял вращательную траекторию в падении. Он проскрипел по металлу диска и остановился на делении почти напротив стилита.
π
— Диалог в палиндромах! — огласил арбитр громовым голосом.