‘, Вам уже случалось проживать моменты полнейшего счастья? Целых пять месяцев рядом со мной был на расстоянии поцелуя, на расстоянии улыбки самый прекрасный бродячий сад, о котором только можно мечтать, хотя было в нем всего две рощицы да один ручеек, которых звали Сифаэ, моя мама, Фуския, моя сестричка, и Аои,

246

моя легкая любовь, мой светлый ручеек, из которого я так любил испить воды, словно сервал в теплую ночь.

Мама моя была бойкая, говорливая, днями напролет рассказывала про свой сад в Бобане. Я был в восторге от размеров ее парка, ее мании все время что-то черенковать, пересаживать, прививать, от ее пускающего ростки бесконечного поиска, что так походил на мой. А затем, с искрящимся взглядом, она объявила мне о существовании небольшой долины, укрытой от ветра, с плодоносной почвой, напитанной влагой, где она высадила самые редкие из своих зерен. А я показывал ей свои, доставал с саней бесценные мешочки зерен, и она вся дрожала от радости, что видит во мне ту же страсть к высокоростным злаковым и устойчивым стелящимся, что застилали ковром все русло в реке ветра. Они с Фускией посвятили этой долине целых два года, вложили в нее все, что было в их руках от растительного разума, мякоти и прикосновения. Они окрестили долину «Степь». Так просто! С тех пор как они узнали, что я выбрался живым из Лапсанского болота, они не сомневались, что скоро меня увидят. И они стали работать еще усерднее, полные энтузиазма, высадили для меня этот зачаточный подвижный подарок в виде секретного парка, что рос густо, поливаемый любовью, в ожидании дня, когда мои ноги ступят на его землю, мой нос вдохнет шелестящие ароматы и рука обрежет в свой черед фруктовые ветви… Парк ждал лишь того, чтобы я выбрал для себя хижину среди архипелага домиков, разместившихся на ветвях деревьев, по краю каньона или по обе стороны реки, которые местная детвора, будучи в восторге от этой затеи, решила — сами решили, настаивала сестра, — построить к моему прибытию. А пока что они приходили туда играть, а иногда и оставались ночевать, чтобы на рассвете увидеть пуму или винторогого оленя. Аои была очарована мыслью,

245

что скоро увидит сад, что мы сможем там остаться. Она ненасытно целыми днями пила рассказы моей мамы и сестры, как молоко. Она составила себе о долине насколько могла богатый образ, она уже представляла нас там…

Так, однажды ночью, после любовных ласк, когда мы с ней лежали поодаль от остальных, она сказала:

— Знаешь, я бы выбрала хижину на реке.

— Там, должно быть, сыро…

— Утром и вечером к реке наверняка приходят звери на водопой. Да и вода на месте, под рукой. Может быть, даже можно ловить рыбу прямо с балкона.