Дальше лишь адская боль. Свет померк, сердце затихло и в этот момент я узнал, почему этих тварей называют пожирателями душ. Я увидел сверху своё тело, пригвожденное к песку, впитывающему мою кровь. Мой дух медленно отдалялся, продвигаясь по конечности пожирателя в сторону диска. Уставившийся на меня фасетчатый глаз втянулся вверх и открылось отверстие, похожее на рыбий рот. Сделать я ничего не мог, только наблюдать.

Когда попал внутрь и отверстие захлопнулось, наступила полная темнота. Лишь странные звуки и призрачный шелест голосов. Безмятежность и спокойствие. Время потеряло значение. Я уставился в пустоту, на фоне которой проплывали едва заметные силуэты призраков. Один остановился и приблизился ко мне. Не спрашивайте, как я это понял, но передо мной был призрак императора Сатоши. Прозрачная ладонь протянулась ко мне. На ладони сверкала маленькая искорка. Рука потянулась туда, где когда-то у меня было сердце. В этот момент всё изменилось.

Вместо черной пустоты ослепляюще яркий свет, превратившийся в разноцветный вихрь. Тело снова пронзила адская боль, но теперь она была совсем другая. Это была боль перерождения. Последний подарок императора, в знак благодарности за спасение рода.

Боль и свет отступили одновременно. Я открыл глаза и резко вдохнул свежий горный воздух. Как же это здорово — дышать! Дышать полной грудью и ничего не бояться. Просто смотреть на проплывающие по вечернему небу облака. Странного цвета небо. Голубовато-сиреневатое, заляпанное клубящимися лиловыми облаками. Такое небо я раньше не видел, где бы не побывал. Куда это меня забросило? По ощущениям я лежал на траве. Поднял руку и посмотрел на неё. Что за ерунда? Вместо мозолистой пятерни убийцы и мастера меча передо мной была ладошка малохольного подростка. Дальше покрытое свежими ссадинами худенькое предплечье и такое же побитое немощное плечо. Господин Император, за что мне это? С другой стороны, хорошо, что не младенец. Все мои знания и воспоминания при себе, значит мне предстоит превратить это тщедушное тельце в воина. И судя по всему, дастся мне это нелегко. Другая рука тоже была в ссадинах, некоторые из которых кровоточили. Я ощупал себя и обнаружил просто кучу мест, куда мне было больно дотронуться. Справа похоже сломано несколько ребер. Вдохнуть было больно. Я еле сдержался, чтобы не застонать, хотя хилый организм очень хотел это сделать. Похоже меня (то есть это тело до того, как оно стало моим) только что как следует отмудохали. Тишину нарушил шелест приближающихся шагов.

— Эй, отброс! Ты чего здесь разлегся?