Говорили, что этот свиток такой один в своем роде – единственная запись огненного заклинания, более мощного, чем любое из известных. Его происхождение было чрезвычайно таинственным, и в Кефалае его ревностно защищали. Чандра не смогла бы сама истолковать его значение, но ей было занимательно увидеть его еще раз.

Монахи в скриптории монастыря очень увлеклись свитком, настолько, что любопытно стало и юному Браннону.

– Да, – с нетерпением заявил он, – давай посмотрим. Разверни его.

– Ладно. Но помни, – предупредила Чандра, – он старый и хрупкий, так что...

– Что, Чандра?

– Надо осторожно, чтобы не...

– Чандра, – Браннон смотрел куда-то позади нее расширенными от тревоги глазами.

Она обернулась, чтобы взглянуть, что же привлекло его внимание, и вскочила на ноги, увидев высокого, угрожающего вида, незнакомца, стоявшего на другом конце зала.

– Чандра Налаар, отдай мне этот свиток! – произнес он, и его тон был столь же требователен, как и его слова.

Откуда он знает мое имя?

– Браннон, беги отсюда! – проговорила девушка. – Сейчас же!

Распознав этот тон, мальчишка развернулся и поспешил в безопасное укрытие – вглубь каменных залов монастыря, туда, где есть другие люди.

– Отдай мне свиток, – заявил чужак, – и никто не пострадает.

Внимание Чандры немедленно оказалось приковано к холодной лазурной яркости его глаз, светящихся в тени надвинутого на лицо капюшона. Она чувствовала вторжение чужака в свои мысли.

Телепат.

Чандра лишь недавно вернулась в этот мир, и ее отбытия и прибытия в монастырь проходили без почестей. Никто в Регате не знал о свитке, разве что кто-то из монахов преступил клятву, и у него развязался язык. Чандру жаркой волной накрыло осознание, что чужак, должно быть, явился из Кефалая.

– Ты мироходец, – выдохнула она.