— Это ужасно.

— Несомненно.

— Человек без документов… — взгляд мистера Беллигейла скользнул по книжной полке. Удивительно, но во все стороны не посыпались ошметки рассеченной бумаги, — Это никуда не годится. Есть нечто противоестественное в человеке без документов. Человек без документа — как человек без души. Его телесная оболочка не на что не опирается, ничем не подкреплена. Наверно, вам ужасно неудобно находиться в подобном положении.

— Очень неудобно, — заверил Герти, немного смущенный подобным философским оборотом со стороны чиновника.

— Совершенно невозможно человеку в Новом Бангоре находиться без документов. Это совершенно исключено, мистер Ун… Ум…

— Уинтерблоссом. Совершенно с вами согласен.

— Значит, вам нужны документы.

Мистер Беллигейл напоминал Герти школьного учителя, который намеренно смущает ученика, пытаясь ввести его в глупое и неудобное положение, но до последнего не открывая спасительной лазейки. Его взгляд разил тщательно высчитанным излучением, выпивающим из тела силы и волю. Герти почувствовал, как медленно плавится. Еще минута в кабинете мистера Беллигейла, и в кресле останется лишь пустой костюм и шляпа, а сам Герти истечет жижей, растает, испарится. В сущности, совершенно верно: тело, не имеющее документа, всего лишь пустая оболочка, необязательная и капризная…

— Возможно, имеет смысл подать запрос из канцелярии в Лондон, — решился наконец Герти, — Тамошний аппарат подтвердит все, сказанное мною.

— Запрос… Это очень долго. К тому же, телеграфная связь здесь часто капризна. Это займет не меньше недели. Есть более быстрый и надежный способ установить вашу личность.

— Неужели? Какой? — в груди Герти крохотным птенцом встрепенулась надежда.

— Мистер Лихтбрингт. Он никогда не ошибается.

— Боюсь, я с ним не знаком.

— Зато он знаком со всеми. Сейчас же и спросим его.

Мистер Беллигейл хрустнул длинными бледными пальцами, точно пианист перед началом концерта. Или, с учетом его внешности и манер, точно хладнокровный патологоанатом перед операцией.

— Итак…

Из ящика стола, досадливо скрипнувшего, рукой хозяина кабинета была извлечена небольшая, обтянутая кожей, коробочка. Что-то вроде школьной готовальни и размерами не более бювара. В ней и в самом деле обнаружились измерительные инструменты, крошечные линеечки, циркули, еще какие-то непонятные Герти, но очень тщательно сделанные приборы, мягко отливающие серебром. Ну точь-в-точь хирургический набор, ждущий первого надреза. Герти не успел даже испугаться.

— Позвольте?

Мистер Беллигейл оказался возле него, обхватил холодными и удивительно сильными руками его за голову. Хватка была мягкой, но сопротивляться ей было невозможно, и Герти обмер в кресле. Однако мистер Беллигейл не спешил проливать кровь.