- Какое странное место, Дакс, - с напускным весельем в голосе сказала Лидия. – Здесь совсем нет травы. И птиц! Я скучаю по птичьим трелям в нашем саду. И по твоим качелям под лимонным деревом! Но нам не нужно тревожиться, любимый. Это пройдет, так же, как ночь сменяет день. И мы вскоре будем дома, в нашем саду.

Лидия постоянно пыталась наполнить радостью мир ее слепого, немого сына силой своей любви. На самом деле, она не была уверена, действительно ли он был слепым или немым. Она показывала его многим лекарям, и каждый из них настаивал на том, что с его глазами все было в порядке, как не было никаких физических отклонений, препятствующим ему говорить. Но Дакс пока не произнес ни слова, а его глаза фокусировались так, как у других детей. Чаще всего он просто смотрел в небо, словно прикованный чем-то, чего никто другой видеть не мог.

Все свои юные годы ее сын не предпринимал никаких шагов к изучению окружающего мира, как это обычно делали дети его возраста. Находясь в доме, он садился в самый темный угол. Но, при этом, выглядел счастливым на воздухе, в лучах солнца. Иногда Лидия оставляла Дакса одного на траве в саду, а сама стояла в тени арки, наблюдая за ним. Когда он думал, что рядом никого нет, он начинал водить руками в воздухе, словно его пальцы скользили по узору, видному лишь ему. Лидия не могла на это долго смотреть. Она подбегала к нему, обнимала,и сжимала его маленькие ладони своими, пока те не успокаивались в ее объятиях. Лидия не могла и думать о том, чтобы бросить его на произвол судьбы, в этом уединенном безумии.

- Видишь пещеру вон там? – спросила Лидия, указывая на грубую расщелину в скале. – Там живет Атрей. Пещера ведет к рекам, опоясывающим весь мир. Там мы найдем то, что ищем.

Лидия произнесла это с материнской уверенностью, и ее голос был нежным и теплым, как солнечный свет, льющийся из окна. Но она не представляла себе, о чем она говорила. Она посетила десятки оракулов, мужчин и женщин, служащими проводниками богов. Она часами ждала в храмах в особые священные дни, таких как Фестиваль Шторма, когда считалось, что Керан исполнял желания в обмен на кусочек морского стекла. Она писала молитвы, вкладывала в пузырьки, и бросала их к ногам Фарики, Богини Скорби. Она опробовала каждое лекарство от всех – колдунов, шарлатанов, и лгунов – если те утверждали, что могут помочь ее сыну. Но ничто его не вылечило. Ничто не сделало его похожим на других детей.

Затем Лидия услышала рассказ от Прорицательниц, служивших ее мужу. Это была притча о детях, потерявших душу при рождении. Эти несчастные отличались от Возвращенных, которые были мертвы, но которым удалось сбежать от повелителя Подземного Царства. В отличие от них, Прорицательницы описывали детей, лишенных своих душ до того, как у них была возможность ступить в мир смертных. Эребу доставляло удовольствие причинять другим боль, и если бы он мог похитить все души в мире, он бы их похитил, настолько эгоистичным и озлобленным был он на свой удел. Земли Отчаянья были, в конце концов, его творением. Его тоска и жалось к себе сочились сквозь разломы его царства и отравляли землю. Все, кто слишком долго вдыхал его воздух, становился столь же несчастным и безрадостным, как и он сам.