В желудке заурчало.

Я представил, как впиваюсь пальцами в бока оборотня, разрушаю его матрицу и вытягиваю её, вбирая в себя.

Магическая струна в груди неистово звенела, заглушая даже стук сердца. Глаза заволокло кровавой пеленой. Пальцы скрючились, они были готовы хватать и разрывать.

Суставы трещали и ныли. Мне казалось, что руки вытягиваются, становятся когтистыми лапами и обрастают шерстью.

Я вскинул голову к небу и закричал. Но место человеческого крика из глотки вырвался страшный звериный вой.

В кого ты превращаешься, Костя⁈

Ещё немного, ещё шаг — и ты рухнешь в такую бездну голодного безумия, из которой тебе не выбраться!

Я плотно сжал веки. Почти насильно распрямил пальцы, заставил ладони расслабиться. И задышал — медленно, делая паузу после каждого вдоха и выдоха.

Постепенно напряжение спало, и голод отступил.

Вместо шума крови в ушах я услышал шум ветра в листьях яблонь и звонкое журчание ручья.

Я прислушивался к этим звукам, пока они не поглотили моё внимание целиком. Я слышал, как дрожит каждый отдельный листок, как звенит, разбиваясь, каждая капля воды в ручье.

Мягкой волной нахлынули запахи.

Кисловато-сладкий аромат созревающих яблок с лёгким оттенком корицы. Густой пряный запах смородинового листа.

Вода в ручье пахла свежестью и рыбой, а толстые стебли золотого корня — почему-то розами.

Не открывая глаз, я потянулся вниманием в сторону дома мастера Казимира. И расслышал далёкий стук.

Кто-то стучал в запертые ворота.

Я услышал шаги Сеньки. Затем далёкие неразборчивые голоса. Тихий гул электрического мотора, неприятный скрежет отъезжающей в сторону створки.

И снова шаги.

Только теперь шагали двое, и шли они ко мне.

Один из них Сенька — это понятно. А кто второй?