К слову, в этом слое я не видел и не слышал ни о чём подобном, разве только у нас дома. Медник долго не мог понять зачем мне нужна такая конструкция, но солидное вознаграждение сделало своё дело. А моя семья оценила удобство тёплого ватерклозета.

— Опохмелиться? — я поднял левую руку с бутылкой дешёвого вина, а следом правую, со второй, — Или набраться.

— Я пожалуй выберу второе.

— Логично. Если есть возможность получить больше, то зачем ограничивать себя меньшим.

— И что от меня требуется?

— Всего лишь войти со мной в изнанку и показать свою Суть.

— Всё?

— Пока не знаю. Но точно скажу, что вреда вам от этого не будет никакого.

— Давненько я уже не хаживал в изнанку. Ладно. Пошли.

Я устроился на колченогом табурете, а он на лежаке, выполняющем роль постели. Никаких особенных поз не нужно, главное, чтобы было удобно. Мы взялись за руки, и посмотрели друг другу в глаза, а когда установился прочный зрительный контакт, заглянули в себя.

Безбрежный океан переливающийся всеми цветами радуги. Северное сияние, только в сотню раз круче. И посреди этой безбрежной и всепоглощающей Силы, мы двое, а за нами наши вместилища. Моё выглядит убогим даже в сравнении с вместилищем этого, далеко не блистающего одарённого замершего на третьем ранге, с потолком пятого. Теперь ему уже не светит продвинуться вперёд. Как только осознал, что успеха на этом поприще ему не добиться, сделал себе узоры, чтобы не оказаться у кого-нибудь в рабстве. Ведь узор «Повиновения» ни чем иным, как рабским ошейником, не является.

Ы изнанке он выглядит крепким мужчиной средних лет, без печати оставленной алкоголизмом. Правда, безнадёга, страх и обречённость из его глаз так никуда и не делись. Это всего лишь астральная оболочка того, чего уже давно нет.

Я, как и подавляющее большинство одарённых, а молодые так точно, регулярно бываю в изнанке, трудясь над ростом своего вместилища. Кропотливая работа, и пока идёт туго, как и у любого начинающего. Впрочем, и после легче не станет, но это будет уже трудность чисто физическая, потому что ты уже знаешь что, куда, откуда и зачем. Но вынужден трудиться на пределе сил, при этом не превышая лимита в один час, иначе можешь стать одержимым Силой. То есть, попросту слететь с катушек.

— Виктор Николаевич, не могли бы вы показать все свои плетения.

— Зачем?

— Хочу на них взглянуть.

— Извольте.

Он провёл перед собой раскрытой ладонью, словно протирая запотевшее зеркало. И перед ним появился ряд столбцов затейливой вязи. Отдалённо чем-то напоминает орнамент на российских монетах моего слоя. Ни одного незнакомого символа, все они прописаны в соответствующих учебниках. Просто мне, ввиду отсутствия у меня ранга, пока не доступен ни один из них.