— Узнать истину? — Старейший улыбается. — Спрашивай.
Реджи непонимающе смотрит на него, потом его глаза округляются.
— Ты был…
— Нет, — перебивает его Митос, — до Истока дошли Анна и Дункан. Страшно представить, что стало бы с миром, если бы Истоку пришлось выполнять мои потаенные желания.
— Подожди. Желания?
— Подумай сам: тот настоятель хотел бессмертия — и получил его. Другой желал, чтобы Исток принадлежал ему — и стал его Хранителем. Анна же одержима идеей рождения ребенка от своего мужа-Бессмертного, Дункан хочет только одного — чтобы Анна была счастлива. Все вполне невинно. Ты был моим запасным вариантом, твое стремление к знаниям казалось мне искренним и тоже более-менее безопасным.
— Митос… — Ошеломляющий поток новой информации, хитроумные планы с двойным, тройным дном, о которых Реджи даже не подозревал, и которые Митос, судя по всему, успешно реализовал. Как он, самолично знающий цену хорошей маске, не заподозрил, что у пятитысячилетнего Бессмертного могут быть свои теории и «вторые» варианты, особенно в таком важном деле? И о чем еще Старейший умалчивал? — Митос…
— Спрашивай.
— Что такое Исток?
— Хороший вопрос. — Митос одобрительно на него смотрит и тихонько смеется. — Только ответ на него ты знаешь лучше меня: «выстроенные в определенном порядке планеты и звезды нашей Галактики». Как я понимаю, когда весь этот поток концентрированной энергии раз в десять тысяч лет достигает Земли, к нему устремляются все безумцы, мечтатели и Бессмертные. И когда один из них достигает Истока и позволяет ему овладеть собой, то все, что он так сильно желал — сбывается. Остаток же энергии Истока безвредно рассеивается по планете, в последствии зарождая новых Бессмертных, которые, если доживут, через десять тысячелетий ощутят Зов Истока, частицу которого они носят в себе, и время Сбора придет вновь.
— Останется только один. И будет править миром.
— Если того пожелает. Но я, как видишь, рассмотрел все кандидатуры и проследил, чтобы такого не случилось. И осталось нас достаточное количество для работы.
— Работы? — Реджи решает, что хватит с него единения с природой, и начинает выбираться из своей преждевременной могилы, разгребая землю руками.
Старейший продолжает очищать свой меч.
— Работы. У нас крах цивилизации, не забыл? Может, для некоторых все и завершилось, для нас, мой друг, все только начинается.