Достав из своего старого ранца армейскую аптечку, Генри посмотрел на страдальчески морщащуюся Лану и негромко сказал:

– Нагнись, посмотрю, что там у тебя.

– Да ничего особенного, – попыталась отмахнуться та.

– Нагнись, говорю, – рыкнул на нее Генри.

Покорно наклонившись, Лана попыталась в очередной раз отговориться.

– Командир, не пляши с валерьянкой. Мало у меня отметин на шкуре?

– Нашла чем хвастаться, курица, – беззлобно проворчал Генри, ловко обрабатывая рану, – ложись давай, тут несколько швов наложить нужно, а то зарастет неровно, и будет шкура как рог торчать.

– Вечно ты меня латаешь, брат, – грустно усмехнулась Лана, осторожно устраиваясь на сиденье и опуская голову ему на колени.

– Да уж, – усмехнулся в ответ Генри, – тебя, сестра, я латал больше всех своих подчиненных.

Обработав рану антисептиком, Генри ловко наложил швы и, вколов ей болеутоляющее, отложил аптечку. Лана попыталась было подняться, но он легонько придавил ее плечо, тихо проговорив:

– Полежи, пусть подсохнет.

Устало вздохнув, Лана снова опустила голову и прикрыла глаза, пытаясь расслабиться. С интересом наблюдавший за ними Сталк не удержался от вопроса.

– Простите, Генри, но, глядя на вас, я не могу не спросить. Вы случайно, не…

– Хотите знать, не любовники ли мы, – улыбнулась Лана, не открывая глаз. – Нет. Это невозможно. В этом плане между нашими расами слишком большая разница.

– Джесси, а вам не кажется, что существа, называющие друг друга братом и сестрой, не могут быть любовниками? – спросил Генри с жесткой улыбкой. – Это по меньшей мере отдает извращением.

– Кажется, я вас обидел. Простите, Генри. Просто глядя на то, как вы друг к другу относитесь, возникают именно такие мысли, – смущенно пробормотал Сталк.

– У гердов принято очень теплое отношение к близким родственникам и членам клана, – с усмешкой пояснила Лана.

– Да, но ведь он человек?! – растерянно ответил старик.

– Он мой кровный брат, – ответила женщина, устраиваясь поудобнее.

– Но как такое может быть? – не унимался Сталк.