– Спит. Парни трое суток на ногах. Не знаю, как они такое выдержали.

– Как это было? – тихо спросил генерал.

– Страшно, – тихо ответил Дик. – Страшно и кроваво. Меня до сих пор от увиденного мутит. А я боевой офицер, а не институтка. Трое суток постоянного бега и боев. Ваши парни просто стальные, генерал.

– Проблемы были? – спросил генерал, облегченно вздохнув.

– Об этом он вам сам доложит, – осторожно ответил Дик. – Я просто не знаю, что он собирается делать и что можно доверить этому ящику, – указал он пальцем на комплекс связи.

Согласно кивнув, генерал пожелал им удачи и отключился. Устало потерев ладонями лицо, он медленно поднялся и, заперев кабинет, медленно побрел к выходу с базы. Закончился еще один сложный день. Единственное, что его по-настоящему радовало, так это известие о новой победе его бойцов. Старый волк не потерял былой хватки, а клыки у него по-прежнему острые.

Генерал Ванколлен в последнее время вообще стал частенько сожалеть о том, что так легко согласился отпустить своего Берсерка. Боевой офицер, которому в бою сопутствует удача, это почти талисман любой группы смертников. Генерал надеялся со временем передать ему свой пост, но своим побоищем, устроенным во время рассмотрения действий его группы в одной из операций, Берсерк поставил крест на своей карьере.

Хотя, с другой стороны, из-за своего гипертрофированного чувства справедливости Берсерк мог наломать дров. Как, например, в сегодняшнем случае. Заяви этот сноб подобное капитану, его бы уже хоронили. И даже, возможно, по частям.

«А может, махнуть на все рукой и действительно подать в отставку», – неожиданно подумал генерал, садясь в служебный глидер. Дети выросли и живут своей жизнью. Жена каждый день плешь проедает, что ей надоело жить рядом с казармами. Уйти на пенсию, переселиться в бухту к своему бывшему подчиненному и зажить спокойной, тихой жизнью, грея старые кости на солнышке.

Бывший капитан слов на ветер не бросает. Не откажет в клочке земли старому сослуживцу. Но кому передать бригаду? Кто может быть достаточно дипломатичным, чтобы не ссориться с советом лиги, и не загубить всю службу? Тот же Генри, с его бешеным характером, запросто мог ввалиться на заседание совета лиги с оружием в руках и пустить всех лордов в расход, узнав о сокращении численности бригады и урезанном содержании.

Так и не придя к окончательному решению, генерал отбросил мысли об отставке и переключился на более насущные проблемы. В условиях снижения финансирования он уже не мог позволить себе регулярно поощрять своих ребят за удачно выполненные задания. Да и заданий становилось все меньше.