– Неожиданно, – удивляется он.

– Неожиданно, – соглашаюсь я.

Одна сторона пробоотборника была обращена к Тау Кита, а другая – к Эдриан. Астрофаги мигрируют во время периода размножения. Каждый астрофаг, который, игриво подмигивая, летит на Эдриан, возвращается оттуда вдвоем с дочерней клеткой. Иными словами, астрофагов, которые спешат с Эдриан на Тау Кита, должно быть в два раза больше по сравнению с теми, что двигаются в противоположном направлении. Но, видимо, это не так. Исходящий поток по численности равен входящему.

Рокки карабкается по туннелю на потолке лаборатории в поисках места, где будет виднее (точнее, слышнее).

– Ошибка в подсчете, вопрос? – предполагает он. – Как ты считаешь, вопрос?

– Я измеряю общий объем выделяемой тепловой энергии в обеих партиях.

Это самый надежный способ подсчета количества астрофагов. Каждая частица стабильно держит температуру в 96,415 градусов Цельсия. Чем больше астрофагов, тем сильнее разогревается металлическая пластина, на которую я их переместил.

– Хороший метод. – Рокки задумчиво соединяет две клешни. – Количество в выборках действительно одинаковое. Почему, вопрос?

– Не знаю.

Я кладу несколько «возвращающихся» астрофагов (тех, что летели от Эдриана к Тау Кита) на предметное стекло и несу к микроскопу.

Рокки спешит за мной по туннелю, стараясь ничего не пропустить.

– Что это, вопрос?

– Микроскоп, – объясняю я. – Он помогает мне видеть очень маленькие вещи. С его помощью я могу увидеть даже астрофагов.

– Удивительно!