Последние секунды перед стартом корреспондент BBC отсчитывал вслух: «Три… две… одна… и-и-и пуск!» Ракета скрылась в клубах дыма и ослепительном пламени и устремилась в небо. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее.
Илюхина, подняв стакан с водкой, радостно закричала:
– Прошел контакт подъема![140] За успешный старт! – Илюхина одним махом осушила свой стакан.
– Но это лишь первая сотня футов после отрыва от Земли. Давайте дождемся хотя бы вывода на орбиту, – предложил я.
– Астронавты празднуют сразу после отрыва ракеты от стартового стола! – возразил Дюбуа, сделав глоток вина.
Яо молча отхлебнул пива.
* * *
– Почему. Эта. Штука. Не работает?! – Произнося каждое слово, я луплю себя ладонями по лбу.
Я обессиленно шлепаюсь на лабораторный табурет. Рокки наблюдает из потолочного туннеля.
–
– Хищника нет, – вздыхаю я.
Опыт довольно прост. Я заполнил стеклянную колбу воздухом Эдриана. Конечно, не настоящим. Просто подобрал газы в нужной пропорции, исходя из показаний спектрограммы. Давление очень низкое – одна десятая атмосферы, как в верхних слоях атмосферы Эдриана. В колбу поместил обнаруженные организмы и свежих астрофагов. Горстка сочных хорошеньких частиц заставит хищников встрепенуться, и я сразу же выделю из образца доминантные клетки. Но ничего не вышло.
–
Я проверяю самодельный индикатор уровня тепловой энергии. Это обыкновенная термопара, один конец которой засунут в ледяную воду, а другой соединен с колбой. Выделяемая астрофагами тепловая энергия поглощается льдом. Итоговая температура прибора указывает, сколько тепловой энергии выделили астрофаги. Если температура снижается, значит, астрофагов стало меньше. Но этого не происходит.
– Да, уверен. Популяция астрофагов неизменна.
– Может, температура колбы не подходит. Слишком горячо. В верхних слоях атмосферы Эдриана наверняка гораздо холоднее, чем у тебя в комнате.
– Температура воздуха на Эдриане по идее не важна, – качаю головой я. – Хищник должен уметь справляться с температурой астрофагов.
–