Внезапно корабль рывком ускоряется, и меня вжимает в боковину кресла. Даже Рокки не в силах удержаться. Он ударяется о боковую стенку пузыря, но быстро хватается за поручни всеми пятью руками.

Корпус стонет еще громче. Скорость не снизилась, и мои глаза заволакивает туман. Пилотское кресло начинает гнуться. Я вот-вот отключусь. Наверное, перегрузка 6 g, а то и больше.

– Мы разгоняемся! – Голос Рокки взволнованно вибрирует.

Я уже не в состоянии ответить. Не могу выдавить из себя ни звука. Я знаю, что сбросил цилиндр с пробитой стороны. Наверное, дыра задела не только его. Времени на размышления нет. Через несколько секунд перегрузка не позволит мне дотянуться до экрана. Если пробит еще один цилиндр, значит, он прямо рядом со сброшенным. Но по соседству два цилиндра. Я выбираю один наугад. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Титаническим усилием нажимаю на иконку выбранного цилиндра, кнопку сброса и подтверждаю команду.

Корабль подбрасывает, и меня мотает в разные стороны, словно тряпичную куклу. Сквозь наплывающую на глаза тьму я вижу свернувшегося в шар Рокки, которого мотает внутри пузыря, а по прозрачным стенкам в местах ударов бегут струйки серебристой крови.

Перегрузка еще возросла. Но погодите… теперь она давит в другую сторону. Если раньше меня вжимало в кресло, то теперь в тело больно врезаются ремни. Неожиданно на экране возникает мигающее сообщение панели центрифуги:

«Превышение допустимой центробежной силы».

– Ы-ы-ы-ы, – мычу я.

Я хотел сказать: «О, боже», но не в силах вздохнуть. Столько топлива, улетающего в космос. Это жестко отразилось на продольной оси корабля. Бьющая под углом струя астрофагов раскрутила корабль, как детский волчок. А выстрелившие топливные цилиндры, скорее всего, лишь ухудшили ситуацию.

По крайней мере, я прекратил утечку топлива. Больше никакие векторы тяги на корабль не действуют. Осталось разобраться с вращением. Я умудряюсь сделать вдох. Центробежная сила давит меньше, чем неконтролируемая сила тяги до того, но все равно перегрузка огромна. Зато теперь мои руки прижимает к экрану, а не уводит от него. Если подключу двигатели вращения, наверное, смогу компенсировать…

Наконец, кресло не выдерживает. Напольные крепежи с треском вылетают. Я валюсь вперед, на экран, все еще пристегнутый ремнями к металлическому сиденью, которое придавливает меня сзади.

При обычной гравитации кресло наверняка не такое тяжелое. Килограмм двадцать, не больше. Но из-за огромной центробежной силы на мою спину будто взвалили бетонный блок. Я не могу дышать. Вот и все. Вес стула не дает сделать вдох. У меня кружится голова. Это называется механическая асфиксия – так удав душит свою жертву. Странно, почему перед смертью я думаю именно об этом?