Послушай меня! Послушай! – взывала душа. – Нельзя просто взять и застрелить его! Что, если они заблуждаются? Что, если этого не произойдет? Почему я должна платить эту цену? Почему именно я? Всю жизнь я ходила по свету, не имея никакого отношения к тем, кто перескакивает из тела в тело. Я никогда не привязывалась ни к кому из них по-настоящему. Тебе, может, это и удавалось, но мне – нет. Может, сейчас наконец настало мое время? Может, теперь все примут меня, полюбят меня, все в конце концов станут версией меня?

Тело вошло в корпус. Вызвало лифт, потом передумало и бросилось подниматься по лестнице. Ноги торопились, бежали вперед и вверх, преодолевая зараз по две ступеньки, ноздри раздувались, пытаясь дать телу необходимое количество кислорода, веки моргали, чтобы в глаза не попадал пот.

Представь себе мир, в котором все как я, – сказала душа. – Ну, насколько страшно это может быть? Почему нужно считать, что все человечество погибнет? У всех одни и те же взгляды, все согласны друг с другом, и, если откровенно, я не самый ужасный человек. Правда?

Тело открыло дверь на этаж, на котором находился офис Стоуна, и побежало к нему. Нет такого понятия – «все», когда все – это один и тот же человек, – сказало тело, – и если что-то я поняло из миллионов лет эволюции, – добавило оно на бегу, – то это что для выживания необходимо разнообразие.

Я не хочу умирать, – сказала душа, – неужели это так трудно понять? И еще я не хочу убивать. А тем более его.

Тело остановилось перед дверью офиса. Оно попыталось успокоить дыхание – и постучало в дверь. Один раз, два, три. Остановись, – сказала душа, а тело сделало шаг назад, подняло руку, в которой держало пистолет, а потом вторую, которая поддерживала первую руку снизу, прицелилось и ждало, пока дверь откроется.

Остановись, остановись, – кричала душа.

Хватит, хватит, – сказало усталое тело. – Ты много кричала, много думала. Нельзя все менять в последний момент.

Я не хочу этого делать, – сказала душа.

Я тоже не хочу, – сказало тело, – я дрожу, я устало, мои ладони покрыты потом. Но это нужно сделать.

Давай, по крайней мере, сойдемся на том, что с ним надо поговорить, – сказала душа. – Давай договоримся не стрелять, если нам не угрожает опасность прямо сейчас, ладно?

Это ничего не изменит, – сказало тело.

Он имеет право знать, – сказала душа. – Ты не знаешь его, а я – знаю. Он поймет. И он вправе знать.

Ладно, – сказало тело, все еще не убирая палец со спускового крючка, но понизив голос, – попробуем.

Дверь открылась.

Рука протянута вперед, пистолет на взводе.