Оливий, притаившийся за перегородкой, медленно подобрался поближе и кивнул куда-то вглубь коридора, который мы с ним еще не успели исследовать.

– Джейми, твои друзья вон там, дальше. Крис в последней комнате.

Больше я ничего не видела и не слышала. Все мысли вытеснили несколько заветных слов, которые я мечтала услышать с самого начала.

Я ринулась к ним, сбивая на пути столы и тумбы. Грейс попытался окликнуть меня, но его вниманием быстро завладела та девушка. Вслед мне донеслось, пока я не успела сорваться на бег:

– Так ты…

– Меня зовут Эльмира, но брат зовет меня Эли.

Двери под моим нажимом распахивались, когда меня качало от стенки к стенке. За каждой из них стояли еще постели, металлические кушетки и диваны. Все они были заняты неподвижными людьми, которых я никогда не видела. Многие лежали и на полу, без всяких подстилок. Эти тела вдруг начинали шевелиться, стонать, массируя виски, словно недавно здесь прошла грандиозная вечеринка. Запах стоял соответствующий – затхлый и кислый, будто помещение не проветривали долгие месяцы. Камеры с заключенными – вот что это было, но, слишком обессиленная, чтобы помогать всем подряд, я пересчитывала своих друзей.

Русое каре Флейты – раз! Яркие татуировки Себастьяна – два! Босые ноги Эшли со шрамами от велосипеда – три! Золотой пирсинг Барби – четыре!

– Третья комната слева, – крикнула я Грейсу, сбивая дыхание. – И пятая справа. Помоги им!

Все были на месте, и я принялась отчаянно искать последнего. Толкнув дверь в самом конце, как велел Оливий, я ввалилась внутрь самой просторной камеры. В окружении мигающего оборудования лежал Крис, укрытый клетчатым пледом.

Ноги не выдержали, и я рухнула прямо перед его постелью, сбивая колени о ледяную плитку. Ухватившись пальцами за прохладные руки Криса, безвольно распростертые по бокам, я поднялась и перебралась к нему на подушки. Все еще неподвижный, неживой, он лежал и не двигался. То самое «ничего» на его лице, которое я боялась увидеть больше всего.

– Крис? – позвала я, обрисовывая контур его губ своими. – Крис…

Я зажмурилась, целуя его, будто это могло на что-то повлиять. Спустя миг широкая ладонь опустилась мне на затылок, прижимая в ответ.

– Ух ты, – сонно прошептал Крис, разлепляя веки. – Я нашел тебя.

– Нет, – ухмыльнулась я, и голова закружилась от облегчения, когда я прошлась подушечками пальцев по его обросшим щекам, теплым и с ямочками от привычной улыбки. – В этот раз я тебя нашла.

Еще вялый и податливый, он с трудом затащил меня прямо на себя. Мы ударились лбами, и он хрипло засмеялся. Я вдруг удивилась тому, как умудрилась не раскусить иллюзию Шона сразу – вживую гортанный смех Криса не шел ни в какое сравнение с тем вакуумным и задушенным смехом, какой он издавал во сне.