- Господи – вырвалось у меня – Мария…

Подхватив рацию, поднес ко рту, но сказать ничего не успел. В эфире раздался напряженный голос Красного Арни:

- Мария?! Нет! Нет! Скажи что это долбаная шутка! Скажи!

- Какие уж шутки, ребятки. Падаю – в голосе Марии проявилась отрешенность. Спокойствие обреченного – Никогда не верила… но помолитесь за меня грешную. Вдруг да придется предстать пред судом Всевышнего.

- Мария! – закричал Арни – Нет! Да что же это?! Нет! Ее кто-нибудь видит?

- Я вижу – хрипло произнес я, глядя, как идущий впереди дымящий крест спускается все ниже. Падение ускорилось.

- Мария! – голос Ворчуна. И в голосе столько боли, что мне стало зябко. Крик почти безумен. Он буквально переполнен болью – Мария! Марьюшка моя! Нет! Суки! Суки! Нет! Возьмите меня!

- Прекрати, Николаша – вздохнула Мария – Так уж суждено. Ребятки! Вы главное боритесь! Не сдавайтесь! И духом не падайте! Архив в тайнике моем. В большой железной шкатулке с запором! Все же память о нас. И обо мне… коли получится у вас все – найдите архив. О каждом историю вела в подробностях. И смешное и грустное. И о тебе Гниловоз страничку начала. Хотя имени твоего так и не узнала. И правильно! Не говори никому! Ни к чему душу открывать! Простите меня за все, коли что не так было. Язвила часто… характер уж у меня такой. Арнольд – ты с сигаретами завязывай! А ты Ворчун… Николаша… хватит тебе уже накопленного. Жадность сверх меры ни к чему. Всего злата не заработаешь, в могилу с собой не утащишь. Вы уж простите меня…

В эфире в голос плакал Ворчун. Рыдал. Вопил. Матерился. Слышался звон разбиваемых бутылок. Голос Марии доносился до нас сквозь эту какофонию. И голос ее медленно затихал.

- Как же так – бормотал Арни – Как же так, мать вашу? Как же так?!

- Мария! – крикнул я – Мария! Я сберегу архив! Найду и сберегу! Обещаю! Слово даю! Обязательно спасу! И вы меня простите коли обидел чем. Молитва будет. А вы держитесь там покрепче – вдруг да удастся выжить! Всякое бывает! Держись крепче! Голову чем-нибудь обмотайте мягким. Всю одежду оденьте! Верьте!

- Спасибо тебе, мальчик. Спасибо. Я бабка крепкая! Может и переживу. Да нет! Точно пере…

Ее крест неуклюже кувыркнулся, врезался в келью идущую внизу. Осколки… уже два креста полетели вниз. Провалились в облака подобно камням. Голос Марии исчез…

- Мария!

- Марьюшка-а-а-а-а! – в вое Ворчуна не осталось ничего человеческого – Марьюшка-а-а-а…

Он же ниже… наверняка сейчас видит несущиеся к земле кельи окруженные обломками…

- Зачем я тебя отговорил! Зачем?! Зачем?! – выл Ворчун – Что я наделал? Что я наделал?!