Рискнув, попытался расслабиться и заснуть – просто для теста. И у меня не вышло, несмотря на сохранившиеся отголоски сонливости. Получившее новую химическую пилюлю тело круто сменило курс и теперь решительно отказывалось от сна. И лежать оно не хотело. Я рвался встать, пройтись, возможно заняться уборкой. Можно и тренировку с гирей повторить – сил достаточно.

Но я и не двинулся. Укрытый с головой одеялом, продолжил лежать, глядя на освещенный центральный коридор сквозь оставленную щель. Это вполне нормально, когда узники спят, закрывшись с головой – яркий свет не затухает, а глазам требуется отдых.

Тикали секунды. Минута сменяла минуту. Я лежал уже полчаса, если не обманывал внутренний хронометр. Ничего не происходило.

Сейчас, когда сонливость отступила, в голову закралось сомнение – а может просто случился приступ паники? Сыграло свою роль перевозбуждение от сделанных открытий и ожидание побега. Вот и почудилось мне… принял обычную усталость за попытку меня усыпить. Бред… всего лишь паническая атака…

Я моргнул. И в эту долю секунды в коридоре появился человек.

Мне стоило огромного труда не вскочить с криком.

Продолжай лежать… просто продолжай лежать и наблюдай…

Неизвестный появился в хвосте креста. Шагах в пяти от кормильни. Постоял неподвижно, глядя на меня. Мы изучали друг друга. Он видел одеяло и мои торчащие ноги. Узник спит. Все хорошо. Все как всегда. Он видит дрыхнущего сидельца.

А что вижу я?

А я вижу странное. Настолько странное, что вновь усомнился в себе – на этот раз в трезвости рассудка.

В коридоре стоял водолаз.

На первый взгляд в точности такой, какими изображены водолазы начала двадцатого века. Мешковатый серо-зеленый костюм, широкий пояс с парой подсумков, медный большой шлем со стеклами, крупные ботинки. Это водолазный скафандр. Разве что не было шлангов. И перчатки удивительно маленькие, облегающие, неподходящие к костюму. На макушке шлема и на груди закреплены стеклянные линзы выключенных фонарей.

Тюремщик.

В коридоре моего креста стоял тюремщик.

Больше некому.

Вот один из тех, кто заключим меня сюда. Страх, злость, возбуждение, странная легкость в теле… мне стоило огромных трудов остаться неподвижным. Я сплю. Я обычный узник, заснувший после сытной еды. Вижу светлые сны о том, как освобожусь через сорок лет. Я сплю…

Тюремщик сделал шаг. Замер ненадолго. И пошел уже свободно, с каждым шагом становясь все ближе. В оконце шлема проявилось лицо. Обычное человеческое лицо. Крупные черты, большие надбровные дуги, глаза утопают в тени. «Водолаз» остановился у постели. Я размеренно глубоко дышал. В груди назревал ком – странное ощущение удушья, хотелось сломать размеренный дыхательный ритм и вдохнуть полной грудью. Так всегда бывает, когда человек вопреки автоматическим инстинктам пытается контролировать дыхание и замедляет тем. Но я держался. Продолжал спокойно дышать.