Чуть постояв, тюремщик, мягко ступая, двинулся дальше, пропав из виду. Я терпеливо ждал, считая про себя секунды. Если он не прибавил и не убавил шага, сейчас находится у первого рычага. Вот он у стола. Там дальше закрытая стальная дверь туалета. И в этом огромный плюс – если он ее откроет, я услышу. А следом, если очень повезет, услышу приглушенные шлемом восклицания удивления и злобную ругань, когда он обнаружит пробитый потолок.

Секунда… еще одна…

Он уже должен быть у двери. Но он мог задержаться у стола – там много мелочей, может что-то привлекло его внимание. Или он решил оставить туалет на потом и сначала осмотрит головную часть креста. Потом он вернется, сдвинет дверь туалета…

Почему так тихо? Почему ты так тихо ступаешь, мать твою?! Прояви себя, ублюдок! Кашляни! Скрипни скафандром! Выдай свое местоположение!

Шорох раздался совсем рядом. Вплотную ко мне. И еще никогда в жизни я не совершал столь сильного внутреннего усилия, чтобы остаться неподвижным.

Он стоит у изголовья! Навис надо мной. И неподвижно стоит! Какого черта?!

Шорох…

В поле зрения показались его ноги. Остановился. Звуков добавилось – что-то тихо звякнуло, так звенит ременная пряжка. Мозг тут же выдал картинку – ременные пряжки на двух подсумках подвешенных на ремне с большой металлической пряжкой. Звук был тихим. Звонким. Почти невесомым. Так звенит мелкая пряжка. Это подсумок…

Перед лицом возникли пальцы. Я поспешно прикрыл глаза, оставив крохотную щель. Стало светлее – он откинул прикрывающий мою голову край одеяла. Шорох. Легкое дуновение на лице. Ушла еще часть одеяла. Сейчас покажется молоток лежащий под боком…

Что-то холодное прижалось к тыльной части шеи, неприкрытой одеждой. А следом послышался преисполненный злорадством тихий голос:

- Тебе стоило проявить смирение.

Дернувшись, я плечом отбил непонятную штуку. Коротко и резко дернул рукой. Водолаз вскрикнул, захрипел. По-прежнему держась за рукоять вбитой в его горло отвертки, я с криком нанес удар подхваченным молотком. Ударил не по шлему, а в район ключицы. Удар вышел сильным, злым. Показалось, что я услышал мягкий влажный хруст. Тюремщик отшатнулся, отвертка вышла из дыры в скафандре под шлемом – первый удар я нанес в горло. А третий удар пришелся туда же, разве что угодил чуть ниже. И еще удар. Еще. Я уже лежу на распластавшемся тюремщике, нанося короткие тычковые удары в горло.

Стой…

Стой!

Оставив окровавленную отвертку в теле «водолоза», скатился с него, лег на спину. Тяжело дыша, подняв руки над собой, долго смотрел на окровавленные ладони. Капли крови медленно стекали к запястьям.