– Да! О боги! Да, Эйсто! Да! – Вивьен набрасывается на мою шею, и я едва успеваю придержать одеяло одной рукой. – Боже мой!

– Ты согласна?

– Ты еще спрашиваешь?!

Вивьен обхватывает мое лицо ладонями и закрывает мой рот пылким поцелуем. Я целую ее в ответ, чувствуя на языке солоноватый привкус. По щекам Вивьен катятся слезы. Разве это не красноречивее односложного «да»?

– Прости, что не подарил тебе кольцо. – Я шепчу ей в губы. – Я исправлю этот момент.

– Не нужно. Ты уже подарил мне самую красивую звезду.

Вивьен плачет и не перестает усыпать поцелуями мое лицо, а я забываю о том, что должен был придерживать одеяло. Оно падает на пол, и я скольжу руками вдоль обнаженной талии Вивьен, упиваясь ее губами сильнее, чем красным вином.

***

В ту ночь нам не суждено было замерзнуть: наши тела полыхали единым пламенем до самого утра. И мы даже не подхватили простуду.

Я так скучаю по тем временам. Я гасил в себе это пламя по сей день, палил в нем воспоминания о Вивьен, но ничего не сгорело. Наше с ней прошлое томно тлело, ожидая искры, чтобы вспыхнуть вновь. Той самой искры, что разожглась еще вчера, и ее уже не потушить. Ни водой, ни песком, ни пеной. Ни бригадой опытных пожарных. Огонь, что разгорелся между нами, уже не унять.

Я смотрю на мою Вивьен, стоящую в дверях дома, и пальцы ноют от желания прикоснуться к ней. Безумно хочу, но не могу этого сделать, поэтому продолжаю неподвижно сидеть на стуле, прожигая взглядом ее силуэт, и думать:

«Вдруг у нас снова не получится? Вдруг что-то случится, и мы не справимся?»