Я потерял счет времени.
Не могу сконцентрироваться.
Перед глазами только образ Вивьен. Ей тяжелее, чем мне.
***
– Сэр, нужно притормозить. Она не вытянет. Она даже не открывает глаза. Еще раз – и мы уже не сможем привести ее в чувства.
– Плевать я хотел! Мне важны показатели. Вы все записали?
– Да, сэр.
– Отлично. Продолжаем, пока Аулет подает признаки жизни. Что с Торнтоном?
– Он тоже плох. Нужно дать ему отдохнуть, доктор Ривз. Мы не можем точно сказать, что является причиной резкого спада мозговой активности: его физическая слабость либо последовательность смертей в рамках «Погружений». Ведь он несколько раз был управленцем проекта вместе с Аулет, помните? Это может влиять на ухудшение его состояния. Мы должны это учитывать, доктор Ривз. Обоим испытуемым необходим отдых.
– Тогда у нас не будет результатов критических показателей, кретин! Этого требует заказчик! Мы должны предоставить статистику о максимальных воздействиях проекта на организм управленца и отдельного участника!
– Да, сэр. Извините. Я понял.
– Мы не первые, кто жертвует жизнями людей ради прогресса, Трей. Все развитие науки стоит на черепах неповинных испытуемых. Иначе никак. Но мы будем первыми, кто добьется колоссального прорыва, поверь мне.
– Я верю вам, сэр.
– Перерыв пять минут и возобновляем эксперимент. В этот раз ставим таймер на двое суток внутри проекта. И запрограммируй Девиса снова пришить Торнота. Пусть Аулет пострадает. Эмоциональный фон заметно прогрессирует отрицательный сдвиг ее кривой.
– Но, доктор Ривз… Вы же видите ее состояние. Все показатели давно упали ниже нормы. Она очень слаба. Ее организм даже не отреагировал на завершение последних двух экспериментов.
– Она вытянет. Хотя бы этот раз, но вытянет. И покажет идеальные для нас результаты. Вивьен Аулет – ценный экземпляр. Выносливый образец. Будет очень жаль с ней прощаться. Но увы, наука всегда была жестока к своим подопытным… Так, ладно. Приведи их в чувства. Я скоро вернусь.
Хлопает дверь или разрываются мои барабанные перепонки. Мне хочется прикрыть уши руками, но они по-прежнему прикованы к подлокотникам кресла.
Мыслить сложно, но я понимаю, что должен что-то сделать, чтобы меня освободили. Должен воспользоваться шансом, когда в комнате стало слишком тихо, а значит – ее покинули практически все.