Только сейчас Рейна заметила, каким усталым и напряженным он выглядел.

– А что с Андромедой? – ее голос дрожал.

– Она была недалеко от места взрыва, – начал Тиберий, не сводя глаз с дочери.

– Где она?!

– Ее пока что не нашли. Скорее всего, она мертва.

Мертва.

Это слово вертелось в мыслях Рейны, но она не хотела этого признавать.

– Что случилось? – ее голос не слушался ее.

– Повстанцы, – ответил Тиберий, поднимая ТехДек. – Шипы распространили это видео после взрыва.

На экране появилась красная маска с шипами.

«Мы дикие, свободные, настоящие и справедливые».

Рядом с маской появилась женщина с открытым лицом.

– Мама… – вырвалось у Рейны.

Шторми изменилась. Ее щеки стали впалыми, как и область вокруг глаз. Если раньше она напоминала несокрушимую бурю, то теперь, казалось, ее мог унести следующий же ветерок.

– Мы сражаемся за свободу. Свободу без постоянного контроля. Мы боремся за справедливость. Благословенные дали нам обещание сделать страну Хоуп страной надежды, в которой каждый будет счастлив. Но мы несчастны, – сообщал монотонный голос. – Мы боремся за равенство. Разделение людей на классы недопустимо.

– Бессмысленный разговор. – Тиберий выключил видео, но Рейна все еще смотрела на экран. Ее мать снова была мятежницей, но она никогда бы не одобрила такой взрыв. Никогда. Наверняка ее принудили участвовать в съемках видео.

– Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, – начал Тиберий. – Я знаю, это сложно тебе дается.

– Это не Шторми. С ней что-то не так, – возразила Рейна. – Она бы никогда не сделала такого добровольно.

– Она теперь одна из главных лиц повстанцев, Райана. Возможно, ты раньше не знала об этой ее стороне.

Рейна не хотела и не могла в это верить.