— Что ты там проверять собралась? — спросил он, протягивая мне потрепанную книжку.

Я принялась бегло просматривать страницы.

— Ну вот, смотрите. Везде, где у нее написано «номер сто тридцать один», рядом эти инициалы в сердечке, так? При этом, — я быстро пролистала страницы назад, — вот тут она везде с ним встречается, кофе пьет, еще какая-то чушь. А как только начинает работать с номером сто тридцать один — все, свидания тут же прекращаются. Но сердечки никуда не делись, так? Значит, они не расстались. Они по прежнему встречались — только он переехал в ее лабораторию.

— Это самая бредовая теория, которую я слышал, — заключил Теодор.

— Не, ты зря, — покачал головой Ди. — Что-то в этом есть. Поэтому она так подробно про него все записывала. И поэтому носила с собой чип с его памятью и все документы по нему.

— Точняк, — подтвердила Эме. — Может, ей так нравились Измененные, что она и трахаться с ними хотела.

— Да кем вообще нужно быть, — повысил голос Теодор, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не покрутить пальцем у виска, — чтобы встречаться с Измененным?!

— Ну, не знаю. Создательницей Измененных? — пожала я плечами.

— А он как на это согласился?

— А ты уверен, что она его спрашивала?

— Бред какой-то. Или Лукаш полностью спятила, или вы все психи. Скорее бы приехал Кару.

Пока Теодор, бормоча что-то о том, что он ужасно хочет в душ и что мы все воняем, собирал и бережно упаковывал все обратно в рюкзак, Эме переместилась на кровать, втиснувшись между мной и Ди.

— Как ты собираешься вытаскивать оттуда Коди? — спросила она тихо.

— Пока не знаю, — ответила я так же тихо. — Если не придумаю ничего получше, вернусь в те тоннели. Может, получится подобраться к этой базе снизу. Только сначала достану где-нибудь оружие.

— Ты умеешь стрелять? — спросил Ди.

Я пожала плечами.

— В детстве стреляла по банкам на пустыре. Брат меня учил.

— Откуда у детей оружие? — встрял Теодор.

— Взяли у отца.

— Он что, сказал вам код от своего сейфа?!