Время уже давно перевалило за полночь, и рассвет был не за горами, но для рыжего, еще не наступило утро, пока не взошло солнце. Чем он и отсекал наши попытки свалить.

— Ты не учел вероятность отстранения за неуспеваемость — напомнил ему Кроков, о важном пункте контракта на обучение в Межгалактической Академии.

Из всего состава претендентов, в размере пятидесяти человек, что прибыли из всех концов земли, прошли комиссию и вступительный тест только пятеро.

Но даже это не гарантировало будущее, а именно окончание обучения в космической академии и трудоустройство на межгалактическом уровне. Что могло в сотню, а то и в тысячу раз улучшить уровень жизни каждого из нас.

Это был редкий шанс — просто получить эту возможность.

— Да брось — фыркнул рыжий — Всего три года продержаться до совмещения с трудоустройством, и ты уже член общества космической станции — отмахнулся он и схватил кружку Крокова, осушив и ее — Ой, не мое.

Да, в «М.А.К.О» — межгалактической академии комплексного обучения, готовили лучших из лучших специалистов, по космическим технологиям, астрофизиков, генных биологов, будущих пилотов и военных звездного флота, предоставляя уже во время обучения, устроится на работу по своей специальности на борту станции. Но это, если конечно, они в итоге сумеют пройти три первых курса обучения.

Я, лишившись единственного родного человека на земле — бабушки, что растила и воспитывала меня в одиночку, потеряла какой-либо смысл оставаться на этой планете. Все, за что я держалась здесь, ушло с ее смертью.

Она была очень умной женщиной, но в компании людей, зачастую скрывала это, а дома начинала причитать об услышанном, заставляя маленькую девочку хихикать.

С самого детсада, мои детские сказки про принцесс, бабушка заменяла рассказами о научных достижениях, бескрайнем космосе, его загадках и необычных феноменах. Ее описания были настолько красочными, наполненными трепетом и любовью, что эту страсть она передала и мне. Я мечтала когда-нибудь отправится изучать материи вселенной и новые технологии.

Обычно воспоминания из очень раннего детства со временем тускнеют, заменяясь настоящим. Я же свое раннее детство, наоборот, помнила очень хорошо.

Я росла довольно проблемным ребенком. В садике и младших классах меня дразнили и задирали сверстники — так они реагировали на мои пересказы бабушкиных историй, называя ее душевнобольной, а меня считая просто выскочкой, когда я делилась своими мечтами. Зачастую, эти перепалки заканчивались в медпункте, с приглашенными родителями подравшихся детей, одним из которых всегда оказывалась я. В конечном итоге, со временем, я просто перестала делится с кем-либо своими мыслями, став более замкнутой, а вскоре и сведя на «нет» взаимодействие с окружающими меня людьми.