Светлый фон

— Я Фишер Абель, — промямлил испуганный герой.

— Ты?! Это ты Эдит?

— Откуда вы знаете мое настоящее имя?

— Ты назвала его под пытками. Просто я не хотел говорить тебе. И да, Леннан сказал, чтобы ты больше не появлялся в женской одежде. Иначе он просто-напросто тебя — слово на е с приставкой: вы. — Как сидорову козу.

И началась игра.

— Два борта, — Дубровский кивнул на дальнюю правую лузу.

— Ты хоть знаешь, на что играешь? — спросил под руку Лен. Но Вован попал. — Говори, говори. Это ничего, что я так запросто к тебе обращаюсь? Но ведь это игра. Здесь все равны. Не правда ли?

— Да, конечно. И чтобы все было по-честному… — тут товарищ Эст удалился в семнадцатый нумер, и скоро явился в образе Евтехи — заводского друга, — ну как? — добавил он, — похож? Я кажется, остался вам должен с нашей последней встречи?

— К-к-когда? — тут начал заикаться Вова, вспоминая, как он обожрался пиццы в кино АГЕНТЫ ФБР. — Это кино, что ли?

— Какое кино-домино? Какая пицца? Ты обожрался котлет в заводской столовой. Помнишь узе? Ну давай, давай, вспоминай. Кока-колу-то помнишь хоть?

— Да! — наконец радостно воскликнул Вова. — неужели мы вернулись наконец-то в Прекрасное Далеко? Тов… Ст…

— Да какой я тебя товарищ Эстэлин — Ле-Нин? Я Евтеха, а вот мои маршалы. Это, — он ткнул пальцем в Ворошилова, — Мышь, друган один на зоне. Это Соловей, — Евтеха показал на Бидо. — Помнишь, как ты выносил запчасти для пулеметов по его заданию? Ты купился. А ведь он хотел сдать тебя Первому Отделу через пару месяцев, как отработанный материал. — Евтеха потрепал Бидо за ухо. Так это в стиле Наполеона.

 

Это, — продолжал биллиардист, — проститутка Троцкий. Помнишь его?

— Его я, к сожалению, не помню, — ответил ошарашенный осведомленностью Леннана Дубровский. — А это кто?

— Это Люська с Кузнечной! Ты что ее не помнишь? Неужели не помнишь? Твоя первая любовь. Ну, на балконе ты ее драл.

— Это, когда она придумала такую специальную резинку. Люська натягивала ее между ног, когда хотела побыстрее сбросить с себя очередного — слово на е. — Это она разве? А я думал это Берия.

Евтеха рассмеялся.

— Это и есть Берия. — И строго добавил: — А в прошлой жизни он был Люськой с Кузнечной.

— В будущей, — сказал Дубровский.