И доктор Хирт свое обещание сдержал. Однажды он прооперировал раненого в боях на Курской Дуге Семена и решил объявить, что спецназовец умер на операционном столе. Хирт знал, что будут проверять. Поэтому решил довольствоваться кишками мертвого спецназовца. Так сказать, разделать его после эксгумации. Он закопал Семена живьем и сказал Зиверсу, что спецназовец не выдержал мучений и умер на операционном столе. Семена откопали, а он казался жив.

— Зачем ты закопал живого человека, доктор, мать твою? — спросил Зиверс.

— Садист, — сказал Отто Скорцени, — зачем ты отрезал ему член?

— Я не отрезал! — сам изумился доктор Хирт.

— Он стал Бесполым, — сказал доктор Зиверс.

— Думаю, это гусеница, — сказал Отто Скорцени.

— Вас из дас?

— Он может стать Гермафродитом.

— Надо посмотреть, что у него внутри, — сказал доктор Хирт.

— Больше вы его не получите, — сказал Отто.

— По штатному расписанию, он мой еще на одни сутки.

Семена перевели в отдельную палату. Хирт решил ночью провести вскрытие и отослал на ночь домой всех сотрудников. Чтобы не было лишних свидетелей. Семен бежал практически из-под скальпеля. Хирт распял его как лягушку. И уже сделал один надрез. И Семен вспомнил тогда удар, которому обучил его Отто Скорцени. Этот удар Сириус изобрела, между прочим, Майя Плисецкая. Хотя она изобретала не удар, а движения ногами. Нога поднимается, не опускаясь. Или, что то же самое, нога поднимается, оставаясь на месте.

— Ах, ты мой экспериментальный лягушоночек, — прошепелявил доктор Хирт, — сейчас мы посмотрим, что у тебя внутри. Он обернулся и не поверил своим глазам: нога направлялась прямо на него, прямо на его затылок. Как?! Ведь доктор приковал интересного пациента к столу железными цепями.

Хирт не успел воскликнуть:

— Теперь я точно знаю, что удар Сириус существует!

Хирт упал рядом с железным столом, но Семен еще не мог понять, как освободиться от цепей. Но все же это у него получилось. Как? Он и сейчас еще толком не мог рассказать.

Между Русланом и Семеном было не меньше пяти метров. Борец решил больше не рисковать и вынул сзади из-за пояса пистолет. Семен закрыл глаза.

— Боишься, белый? — Руслан помолчал. И добавил: — Это твое право. Я очень хочу вернуть моё оружие. Но еще больше я хочу убить тебя. Ничего не поделаешь. Мои желания для меня закон.