Сыпанул в отверстие пригоршню пороха и сразу поднёс к закопчённой дырке запальник. Орудие стегануло по всадникам картечью, но это уже не сбило атакующий порыв; кирасиры продолжили стремительно сокращать дистанцию и подобно рейтарам на полном скаку открыли ответный огонь. И сразу начали продвигаться к площади по соседней улице мушкетёры.
Мы оказались зажаты с двух сторон, единственным преимуществом остались составленные кольцом фургоны. Вот только капитану Колингерту недоставало бойцов, чтобы помешать мятежникам ворваться в круг и смять нас числом. И куда – святые небеса! – запропастился он сам?!
Почему не командует бойцами?
Самый лихой кавалерист направил скакуна в проход, заставив того перескочить через завал из мёртвых тел, и сходу рубанул палашом жандарма. Шлем смягчил удар, но соскользнувший с него тяжёлый клинок пробил кирасу и сломал ключицу. Я без всякой жалости подсёк лошади ноги, и та покатилась кубарем, сминая седока.
Подбежав к пытавшемуся высвободиться кирасиру, я без затей ударил его палашом по шее и вытянул из седельной кобуры длинный кавалерийский пистоль. Тут же в проход между фургонами ворвались сразу три мятежника, сумевшие оттеснить от орудия державших там оборону жандармов. Прилетевшая невесть откуда пуля сбила с ног одного из них, но из-под ближайшей повозки уже полезли новые головорезы с белыми повязками на рукавах.
Через прорехи в тенте по бунтовщикам ударили из мушкетов, и всё окончательно заволокло сизым дымом, выстрелы смолкли и разгорелась рукопашная схватка. Прежде чем меня заметили, я пригнулся и метнулся к ближайшему шатру. Только укрылся в нём, и в круг фургонов ворвался второй кирасир; стоптал кого-то и сам свалился на землю с вогнанным под мышку штыком.
Следом через баррикаду из тел перескочили ещё двое верховых, и послышалась частая стрельба с противоположного края цирка, так что я не стал ввязываться в безнадёжное противостояние, перебежал на другую сторону шатра, распорол его боковину и столь же незатейливым образом забрался в соседний.
А там горело солнце. Пусть много меньше и не столь яркое как наше небесное светило, но в остальном ничем не уступавшее настоящему.
Живое…
Глава 10
Глава 10
1
Солнце!
Солнце заливало всё кругом мягким тёплым свечением небесного эфира, рвавший незримую стихию шторм остался за пределами шатра, внутри царило благостное умиротворение. Ангелы небесные, до чего хорошо!
Сгинула головная боль, перестали крутить левую руку приступы острой ломоты, стихло жжение ангельской печати на спине. Я просто стоял и наслаждался согревавшим душу теплом, да ещё щурился и разглядывал зависший под куполом кусок янтаря с кулак величиной, который испускал золотистое сияние и плавился от переполнявшей его мощи, беспрестанно менял форму и кипел, но не сгорал. Небесный эфир принял материальное воплощение, соединившись в единое целое с окаменевшей смолой, и этот удивительный союз ломал разум невозможностью и немыслимостью своего существования.