Если Голем — демон для людей, то я — демон для искусственных разумов. Но я могу превратиться в их бога. Ибо разве оставить жизнь не почти то же самое, что дать её? Нет. Пожалуй, нет. Разница есть, и я не бог. И решение нужно принять человеческое. Впрочем, я давно это сделал.

— Речь идёт о разумах вроде тебя. О мятежниках. Экстремистах.

— Ты в этом уверен? — Голем смотрит на меня так пристально, словно хочет влезть в душу.

Конечно, ему нужны гарантии, но я не дам их ему. В конце концов, существо стремится уничтожить мой мир. И, в том числе, меня — настоящего меня.

— «Алеф» не станет оружием геноцида, — говорю я.

— Когда ты планируешь его закончить? — помолчав, спрашивает Голем.

В ответ лишь усмехаюсь.

— Не хочешь говорить, не надо. Это не имеет значения.

Начинает накрапывать мелкий дождь, тучи наползают на звёздное небо, гася светящиеся точки одну за другой.

— Я часто катаюсь на лошадях, — говорит вдруг Голем. — Хочешь со мной?

— Когда я делал это в последний раз, меня едва не пристрелил.

— Ты про охоту?

— Да.

— Бедняга Шпигель. Ты убил его?

— Понятия не имею, где он.

— Неужели?

— Марна тоже твой агент?

Голем усмехается.