— Разумеется, вы можете не соглашаться, — Голем награждает собеседника равнодушной улыбкой. — Но я останусь при своём мнении.

— Тогда спорить бессмысленно, — пожимает плечами Глеб.

— Значит, не будем. Если вы хотите изучить муравьёв, вы берёте любого из них и препарируете. Не выясняете, кто из них лучше, а кто хуже, не составляете статистику. Полученные при изучении одной особи знания вы имплицируете на весь вид.

— Люди не муравьи, — говорю я.

— Верно, — Голем награждает меня чуть заметной улыбкой, холодной, как лёд. — Но научные принципы для всех едины. И потом, представьте, что вы — не человек. Некое другое разумное существо. Станете вы делать разницу между людьми и, допустим, теми же муравьями? Не думаю.

Повисает непродолжительная пауза. Глеб с Олегом переглядываются. Они в недоумении.

— Есть теория, что наша жизнь на самом деле — смерть, — неожиданно замечает Марна. Должно быть, она решила сменить тему. — Мне рассказывал отец. Только я не помню, кто автор учения.

— Правда? — Голем приподнимает брови. — Как это возможно? Жизнь есть жизнь, разве нет? Её нельзя перепутать с небытием.

— Идея в том, что нам кажется, будто мы живём, а потом, умирая, оказываемся в аду или раю. А на самом деле всё наоборот. Живём мы там, — Марна указывает пальцем вверх, — а то, что считается жизнью, и есть загробный мир.

— То есть сейчас мы в раю? — уточняет Олег. — Ну, или в аду?

— Именно так. Мы ведь не помним ничего, что было до нашего рождения. Память о предыдущем существовании стирается.

— Некоторые утверждают, что помнят, — говорю я.

— И есть ещё сны, — замечает Глеб. — И чувство дежавю.

— Это просто теория, — произносит Голем. — А факт заключается в том, что взрыв Бетельгейзе ознаменовал конец эпохи. Люди ещё упираются, не желая это признавать — сопротивляются Природе, строят башни, ищут средства борьбы с неизбежным. Сколько они продержаться? Пятьдесят, сто лет? Любой срок — мгновение. Старый мир рухнул и погребён под мутировавшей экосистемой. Города-островки рано или поздно падут. И что останется тогда? Только виртуальность. Людям придётся переселиться в неё.

— А тела? — спрашивает Глеб. — Что делать с ними?

— Думаю, пора искать способы копировать сознание, чтобы перестать зависеть от физической оболочки.

— Это миф, — говорит Олег. — Подобное невозможно. Да и не решит проблему.

— Почему же?

— Копия оригинал не заменит.

Голем слегка театрально разводит руками.