Белый самолёт с логотипом нашей фирмы катится по взлётной полосе, похожий на жирного взъерошенного баклана, которому к лапам прикрутили ролики.

— Ты когда-нибудь думал о том, что такое загробная жизнь? — спрашивает Глеб, выпуская в красное небо тонкую струйку табачного дыма.

— Ну, не то, чтобы думал, — отвечаю я. — В принципе, здесь особо размышлять не о чем.

— Почему? — удивляется Глеб.

— А всё просто: умирая, человек исчезает из мира. Навсегда.

— В ад и рай не веришь, значит?

— Если б верил, разве торговал бы мертвецами? Думаешь, я хочу вечно гореть в огне?

— Собственно, меня загробная жизнь тоже мало волнует.

— А в чём тогда дело?

— В догробной.

— Как?

— Ты не ослышался.

— Что, тебе тоже кажется, что ты живёшь не так, как следовало бы? Упустил что-то?

Глеб чуть приподнимает брови.

— Да нет, меня, вроде, всё устраивает. А что, кому-то так кажется?

— Забудь.

— Ты сказал «тоже».

— Неважно. Смотри, это за тобой.

Некоторое время мы молча наблюдаем за тем, как трап подъезжает и пристраивается к самолёту.