– Прыгай быстрее!

В самый ответственный момент Андрей замешкался и выбился из последних сил. Он почти полминуты не может забраться на платформу, Лана даже привстает со своего места, чтобы помочь ему. Уходят драгоценные секунды, наконец девушка снова жмет на газ и срывается с места. Андрей закрывает глаза от потока воздуха в лицо и не сразу понимает, что слышит за спиной выстрел из игольника. Через сотню метров их машина блокирована и тихо останавливается на месте. Лана оседает в водительском кресле. Выстрел из игольника поразил ее на вылет, последний полицейский успел подняться на ноги и выстрелить им вдогонку, мстя за смерть своих товарищей.

* * *

Андрей, обколотый стимуляторами, стоит у пульта медкапсулы и с силой бьет по экрану разбитой в кровь рукой. Все усилия оказались напрасны: он сам чуть не подох, пока рвал жилы и как можно быстрее старался дотащить бесчувственное тело девушки к кораблю. Хорошо, что на последних сотнях метров к нему вышли оболочечники Максимова, взяли ее на руки и донесли до медкапсулы, а самому юноше вынесли так необходимые в эту минуту лекарства. Обколовшись, стало легче: сразу появились силы, он снова забыл про боль в ноге и нехватку кислорода. Плохо, что аппаратура оболочечников имеет ограниченный радиус действия от корабля сержанта. Его помощь в прошлой заварушке была бы кстати.

– Аня, быстрее запускай комплекс реанимации, и готовь корабль к экстренному отлету, как только я окажусь на борту.

Через две минуты ИИ огорошила докладом. От выстрела игольника замкнуло батарею сердца, и сильнейшим электрическим разрядом поврежден спинной мозг и нижние отделы головного мозга. Парень не верит, и все перепроверяет лично. Несколько раз подряд запущенный комплекс реанимационных мер не дает результата: если кровообращение удается запустить на отключенном и выжженом разрядом сердце, то в мозгу уже успели произойти необратимые процессы. Самая совершенная автоматика пасует перед такими трудностями. Мозг Ланы погиб, а с ним погибло и ее сознание со всеми мыслями и чувствами, надеждами, устремлениями, с тем только у нее неповторимым умением так ласково смотреть и при этом улыбаться лишь уголками губ.

Крышка медкапсулы поднялась, и перед ним теперь лишь плотный черный запаянный пакет, в котором с трудом угадывается хрупкое тельце такой храброй до безумия девушки. Девушки, которую он считал своей, но так и не успел полюбить до конца всем сердцем. Заботился, как мог, всячески хотел уберечь, вырвал один раз из лап смерти, чтобы потом ввязать во все это, и погубить…