— Ага, — действуя как автомат, профессор осторожно потянул рукоять назад, снижая подачу энергии на свой генератор и тут же, вокруг них, теперь капитан видел весь процесс лучше, принялось разгораться красноватое свечение.

Возвращение заняло не больше минуты — учёный, явно пребывавший в шоке от увиденного, или просто — ставший более уверенным в своём изобретении, сейчас двигал ручку гораздо увереннее.

Весь обратный путь, до конца — когда транспортная лента затащила их в ангар, в рубке царила тишина — исследователи, каждый по-своему, переваривали экскурсию в досель неизведанный мир гиперпространства. И только когда в ангар подали воздух, о чём просигналили им загоревшиеся зелёным огни под потолком, только тогда профессор нарушил молчание. — У тебя выпить есть?

— Угу, — буркнул Жерг, тоже испытывавший сходное желание.

— Тогда — пошли, — Ярусев встал и тряхнув головой добавил. — Коллега.»

Следующие несколько экранов я просто прокрутил, не найдя там ничего интересного — Жерг рассказывал о пьянке, закупке припасов — о стандартной рутине, короче.

Его текст сумел привлечь моё внимание, как я уже и говорил, только несколько экранов спустя.

«…— Послушайте, Ярусев, — диалог происходил в ангаре Аркана, где капитан застал учёного, копавшегося в новом пульте катера. В отличии от предыдущей версии, на нём теперь появился небольшой джойстик и сейчас профессор, сдержанно и вполголоса матерясь, сращивал провода, подключая его к каким-то системам. — А что это вы тут делаете? Я, насколько я помню, не давал вам никакого разрешения на дополнительный апгрейд моего катера. — Успокойтесь, молодой человек, — учёный выпрямился и потёр, разминая, поясницу. — Спина затекла, — пожаловался он Жергу. — Что поделать, годы своё берут. — В мед отсек зайдите, наш коновал вас на ноги моментом поставит. Вот было дело, наш штурман приболел — так пара клизм и как молодой запрыгал. Вы обязательно зайдите — спец он хороший, что по медицинским делам, что по допросам. Творческий подход, понимаете? И подлечит, и допросит, ну, а что после некоторых органов можно недосчитаться, так это мелочи. Он вам как дважды два докажет, что они и не нужны вам были. — Нет, спасибо, я уж как ни будь сам. — перспектива оказаться в руках подобного специалиста Ярусева явно не вдохновляла. — Очень зря, но, дело ваше. Так что вы тут монтируете? — А скажите мне, мой юный друг, — выбравшись из катера, он тут же заложил руки за спину и принялся прогуливаться по ангару, отчего Жергу, желавшему получить ответ на свой вопрос, пришлось уподобиться верному, но недалёкому ученику, преданно следовавшему за своим мэтром. — Вы, вчера, когда мы вернулись в наше пространство, ничего не заметили? — Хм… — верный ученик почесал затылок, как бы подтверждая версию о своей недалёкости. — Нет, вроде бы, всё нормально было. По-честному, меня та змея напрягла, я и по сторонам особо не смотрел. — И очень зря! — профессор развернулся — они почти достигли стенки ангара, и двинулся в обратном направлении, отчего капитану пришлось обежать его, чтобы остаться на прежнем месте. — Очень зря! Если бы вы следили за происходящим, впрочем, я вас не виню — зрелище того существа, оно действительно, могло оказать на вас критическое воздействие. Всё же вы не учёный и подобные величины могут… Кхм… Я отвлёкся. Так вот. Я обнаружил два фактора, которые, что по отдельности, что разом, имеют критическое значение, полностью окупающее все затраты нашей экспедиции. У меня, — он резко остановился, отчего Жерг, по инерции ушёл на пару шагов вперёд. — Да куда же вы торопитесь! Эх, молодость, молодость. Послушайте. Во-первых — звёзды. Вы не заметили, как они поменяли, нет, не поменяли, вернее сказать — вы заметили, как они сдвинулись? Нет? Ну, в принципе, я так и думал. Печально, но хорошо. Что, почему хорошо? Хм… Потому, что — предсказуемо. И второе. Наша дистанция после возвращения, до Станции, я имею ввиду. Вы её не отслеживали? Можете не отвечать — ответ я и так знаю. Так вот, — Ярусев возобновил движение, отчего его слушателю вновь пришлось последовать за ним, всё больше и больше уподобляясь собачке, верно следующей за своим хозяином. — На начало эксперимента мы были в двух с небольшим тысячах километров от данной станции. Помните? Жерг молча кивнул — то, в какой манере вёлся их разговор, а точнее — профессорский монолог, эта менторская манера учёного начала его раздражать, вызывая у капитана всё нарастающее желание прибить этого умника прямо здесь, сейчас, немедленно, но… Но пока Ярусев выдавал, на-гора, крайне интересную информацию, заставляя его изображать почтительное внимание, загнав свой негатив в самую дальнюю часть своего сознания. — А когда мы вернулись — какое было расстояние до Фиты? — Мммм… — Не трудитесь, ответа вы не знаете и не смейте пытаться угадать его! — умник произнёс это так резко, что капитан ощутил себя учеником, который оказался у доски с полным отсутствием знаний по данному предмету. Он даже ощутил совсем давно позабытое чувство — холодок в животе и кислый, медный привкус страха во рту — точь-в-точь как в его школьные годы, когда его, тогда совсем мелкого школяра, вот так же одёргивали учителя, поймав на не сделанном домашнем задании. — Мы вернулись в наше пространство в трёх тысячах восьмистах километрах от Станции! — сказав это, профессор повернулся к нему, победно уперев руки в бока и выпятив грудь. — Вы понимаете, что это значит?! — Ээээ… В трёх? — Трёх точка восемь. Ну же… Молодой человек! Думайте же! Не разочаровывайте старика! — Так мы же не двигались на момент входа в гипер? И мы должны были… — Мы должны были вернуться в изначальную точку, — подхватил учёный. — Но нет! Мы сместились! И… Ну же… Не молчите — что это значит? — Дрейф? Нас снесло? — Ммм… Нет. Ещё подумайте. — Тогда — не знаю, — пожал плечами Жерг. — Скорость была нулевая, к тяге я не прикасался, мы должны были выйти точно там же, где и вошли. — Нулевая? А вы в этом уверенны? Вы застопорили ход, убрали тягу, но! Чуть-чуть мы двигались. По инерции. Понимаете? — Послушайте, Ярусев. Если мы и двигались, то на какие-то, считанные сантиметры в час. Это не могло нас так увести в сторону — сколько вы там насчитали? Под тысячу километров? — Верно, только вы не учли одного — мы были не в гипере! — Как это — не в гипере?! — Я долго думал над произошедшим, — учёный снова заложил руки за спину и принялся прохаживаться перед Жергом взад-вперёд. — Мы зашли, инициировали заход в гиперпространство. Это факт. Но! Меняя силу поля моего генератора, мы смогли подняться выше, по вектору его напряжённости, понимаете? При этом мы прошли через слой гиперпространства, пронзили его и оказались… — В заднице, — буркнул капитан. — Полной монстров. — В новом слое, скажем так, реальности, — Ярусев проигнорировал его бурчание. — И там мы что увидели? — Змею. Большую. — Мы увидели, что положения звёзд изменилось — они оказались расположенными ближе друг к другу, нежели в нашем слое реальности. — И что? — Кроме того — моё поле было нестабильно, — он посмотрел на Жерга. — Оно формировало не сферу, а, скорее, эллипсоид, в котором мы занимали место одного из центров вращения. Теперь вам ясно? — Нет. — Не удивительно. Скажу проще — моё поле было не идеально, и оно вызвало наше смещение в новой реальности, а так как там изменились и расстояния между звёздами, то, когда мы вернулись сюда — мы оказались смещены относительно точки входа. Так понятнее? — Не совсем. Вы хотите сказать, что мы перемещались там? Из-за вашего поля? — Да! Вы поняли, что именно это… — Погодите, — Жерг потёр лоб. — А звёзды тут при чём? Куда они сместились — вы же сами говорили, что они, как это… Типа оси во вселенной? Спицы, да? — И это только доказывает правоту моей теории. Вот, смотрите, — учёный сжал кулак левой руки, а правой изобразил рогатку, или букву „У“ указательным и безымянным пальцами. — Представьте себе, что мой кулак — это некий центр, основа… — Основа чего? — Не важно! Нулевая точка, центр мирозданья, исходный пункт всего сущего. Не перебивайте! А вот это, — он пошевелил пальцами правой. — Это звёзды. Мы с вами находимся, условно говоря, в нижнем слое проекции. Когда наш катер прошёл через разделяющий наши проекции слой, через гиперпространство, то мы оказались ближе к исходному миру, к центру, — он приблизил пальцы к кулаку, сдвигая их между собой. — Видите? Если провести воображаемую линию от центра, — он снова пошевелил кулаком. — К звёздам, — теперь пришли в движение пальцы. — То, относительно Центра, положение звёзд не изменилось. Это как проекция от лампы, или, если вам проще — пирамиды. Представьте себе, что на её вершине находится исходная точка, а вы протянули две линии вниз — к её основанию. Так понятнее? — То есть, чем выше мы поднимемся, тем ближе окажутся звёзды? — Да, ну, наконец-то! Ближе друг от друга. В теории, это только мои домыслы, разумеется, но, если — в теории мы достигнем вершины, то между ними можно будет ходить пешком. Поняли? — Хм… Если мы разгонимся, и, войдя в гипер, поднимемся, то мы, когда вернёмся, пролетим дальше? Так? — Увы, нет. Я это уже пробовал. Наше движение здесь, там движением не является. — Как это? — Ну, вот так, — Ярусев развёл руками. — Я и сам, пока, не понимаю, но наша скорость там пропадёт. Я пробовал — с зондами. Они перемещались, я имею в виду, относительно нашего пространства, только когда были в гипере. Выше, — он снова развёл руками. — Никакого эффекта, хотя двигатели моих зондов продолжали сжигать топливо. — Тогда — к чему всё это? Если ваше открытие не поможет нам летать дальше? И потом — мы же сместились?! — Ага! Вот мы и подошли к самому главному — к моему полю. Моё поле — вот залог перемещений в том слое! — Это то, которое — эллипсом, да? — Да! Мы будем менять вектор поля и перемещаться там! Причём — гораздо быстрее и дальше, чем тут, в обычном гипере. Когда, вы, мой друг, пришли, я как раз заканчивал монтировать интерфейс смены вектора поля. — Это тот джой? — Он! Пройдёмте! — профессор поманил Жерга за собой, направляясь в кабину катера. — Я адаптировал управление под привычное вам. — Мне? — Конечно, а кому же ещё?! Я, мой друг, водить корабли не умею. Смотрите — ручкой… Ээээ… Дверь закройте, сквозит, а мне бы не хотелось войти в Историю с соплями. — судя по всему это была шутка, поскольку после этих слов Ярусев коротко рассмеялся, оборвав себя, когда понял, что его спутник эту шутку юмора не оценил. — Садитесь, — сменив тон на приказной он указал рукой на второе кресло, то самое, которое занимал он в прошлый вылет. — Вы видите перед собой две рукояти. Слева — управление мощностью поля, справа — управление вектором поля. — Похоже на ручку тяги и стандартный джой, — Жерг не торопился усаживаться, предпочитая стоять рядом с креслом. — Да, именно так, садитесь же. — Зачем? Мне и отсюда хорошо видно. — Ну, как хотите! — учёный сам уселся в кресло. — Итак. Вот это, как вы её назвали — ручка тяги, управляет высотой нашего подъёма. Видите? — он протянул палец к цветной шкале, нарисованной цветными маркерами прямо на поверхности пульта. — Серая часть — это наше родное гиперпространство. За ним идёт красная часть — это переходный слой. И последняя, желтая, это уже непосредственно, новый слой. Перемещая ручку мы, как вы можете догадаться, — Ярусев положил руку на рычаг. — Мы осуществляем наш подъё…. — Руку уберите, профессор, — Жерг твёрдо, но деликатно — профессор ему был ещё нужен, убрал его руку с рычага. — Не беспокойтесь, мой друг. — учёный, выдернув руку из захвата капитана, снова положил её на рычаг. — Пульт я лично обесточил. Да сами смотрите! — он рывком двинул рычаг через серую часть шкалы в самый верх желтой части. — Вот! Убедились? Ничего не происхо… Договорить он не успел — вокруг их рубки заплескался серый туман, быстро, впрочем, сменившийся красным свечением, которое так же быстро поблёкло и исчезло, уступив место непроглядной темноте. — Твою же мать! Убью! — Жерг рванулся к рукояти тяги. — Ты что, сдурел? — Я его не подключал! Честно! Нет, не трогай! — заметив, что капитан собирается дёрнуть рычаг назад, заорал Ярусев. — Нельзя! — Чего нельзя? — сбив коротким ударом его руку с рукояти, он положил свою ладонь на неё, намереваясь вернуть её в исходное положение, но профессор тотчас вцепился в неё обеими руками, не давая сдвинуть её ни на миллиметр назад. — Нельзя! Нас разорвёт! Погружаться, то есть возвращаться нужно плавно, — торопливо прокричал он, продолжая давить на ручку. — Иначе, по моим расчётам, — продолжил он уже спокойнее. — Возникшая кавитация поля просто вывернет нас наизнанку. — Уверен? — озадаченный и даже, немного шокированный таким натиском учёного, Жерг отступил назад. — Ну так давай, обратно рули! — Сейчас, сейчас, погодите, поле должно выровняться — такой быстрый подъём вызвал его волнение, вот, видите? — он указал на прямоугольную шкалу, похожую на спидометр старого авто, по которой, из конца в конец, моталась стрелка. — Как только поле приобретёт стабильность, только тогда — мы сможем вернуться. Несколько минут они оба молча следили за метанием стрелки, пока её броски не прекратились, и она не замерла примерно по центру шкалы, нервно вздрагивая и слегка колеблясь из стороны в сторону. — Готово. — Ярусев положил руку на рычаг. — Возвращаемся или…? — Что или? — Раз уж мы здесь, — он убрал руку с рычага и вылез из кресла. — Почему бы нам, заодно, и не проверить мою теорию движения? Садитесь. — Я?! — Ну вы же — пилот? Вот и попробуйте, раз уж мы здесь оказались. — Убью! Вот вернёмся — убью нахрен, — мрачно пообещал Жерг, залезая в освободившееся место. — Ну и как тут рулить? И — куда рулить? — Кладите руки на рычаги и — плавненько… — Разберусь… Плавненько, — капитан поёрзал в кресле. — Ладно, а куда рулить? — Хороший вопрос, носейчас это не важно — мы проверяем сам принцип. Давайте опишем круг. — Звезды не видно? — Жерг чуть отклонил джой вправо и покрутил головой, надеясь найти в черноте пространства хоть какой-то ориентир. — Чёрт, профессор, мать вашу! В этой дыре темно как у негра в заднице ночью! У вас тут радар есть? — Радара нет, то есть — стандартный, ваш корабельный, конечно есть, но толку от него — ноль. — И как вы мне предлагаете тут ориентироваться? — Голубчик, мы же первые, понимаете? Пер-вы-е! Сейчас проверим работу моих систем — и назад. Уверен — лет через десять мы будем перемещаться тут так же уверенно, как сейчас в гиперпространстве, мы с вами — пионеры, разве вас это не воодушевляет? Разве вы не ощущаете душевный подъё… — О! Звёзды! — прервал его словесный поток Жерг. — Это ж мы в тени планеты были! Чернота, до этого момента, окутывавшая рубку, отступала, откатываясь влево, и на освободившемся от её власти месте, начали появляться яркие, колючие огоньки звёзд. Их становилось всё больше и больше — постепенно вся передняя полусфера заполнилась их сиянием. — Как их много, — первый не выдержал открывшегося зрелища Ярусев. — Вы видите? — Ну, звёзды, что такого? — Я об их плотности. Согласитесь — когда мы… Эээ… Были в нашем пространстве — их было меньше. — Верно, — согласился с ним капитан. — Я не припоминаю, чтобы у Фиты их было так много. Всё это время он так и продолжал совершать разворот, удерживая джой отклонённым вправо — только появление крупного, ослепительно белого диска светила, занявшего сейчас почти две трети обзора, заставило его инстинктивно дать рукоять от себя, уводя корабль в сторону. — Чуть не влетели, — убедившись, что звезда скатилась к корме, Жерг отпустил рукоять. — Однако, профессор, тут что-то не так. Мы, у себя, были в трёх минутах от звезды, а тут? Ещё б немного и всё — влетели бы в неё. — Я же вам говорил — мы на другом уровне и расстояния здесь меньше. Забыли? — Ну а прошлый раз? — А в прошлый раз мы остановились едва перешли грань. Сейчас же — мы с вами поднялись гораздо выше, я даже и не знаю — насколько выше! Допускаю, что сейчас мы находимся не в соседнем слое реальности, а выше — через один, может — через два. Не знаю. Всё это время Жерг продолжал разворачивать катер, слушая спутника в пол уха и, поэтому, в отличии от того, не удивился, когда в поле зрения снова начал вползать диск планеты. На сей раз перед ними появилась её освещённая часть — рыжая поверхность, кое-где украшенная ржавыми проплешинами кратеров. Следов подобных космических атак было немного, на взгляд Жерга, а уж он повидал не один десяток подобных мёртвых шариков, не более десятка — но в них было то, что непроизвольно заставило его дать ручку джоя от себя, направляя нос корабля к поверхности. Внутренняя часть некоторых кратеров была затянута мутной бело серой массой, которая, и это было видно даже с их высоты, находилась в постоянном движении, будто она, эта непонятная субстанция, стремилась вырваться из кольца стен каменного цирка. — Увеличь второй справа, — он прищурился, пытаясь рассмотреть поверхность белой массы, но остроты его зрения не хватало — вроде, на её поверхности что-то мелькало, проскальзывало, но вот что именно — разобрать он не мог. — Ну? Вот этот квадрат увеличь! — на короткий миг, боясь потерять из виду это мельтешение, он повернулся к профессору — тот стоял рядом, сложив руки на груди и абсолютно не спешил выполнять его приказ. — Ну? Не тупи! — А… Вы это мне? — Млять! А тут что, кто-то ещё есть?! — Да, вроде, нет? — Ярусев, на всякий случай, огляделся. — Нет, тут только мы. — Ну так увеличение включи! — Аааа… Так это вы мне?! А я-то думаю — чего вы кричите?! Думал, вы так голосовое активируете. — Нет тут голосового, — поверхность планеты надвигалась довольно быстро и Жерг, опять же, чисто по привычке потянул рукоять тяги назад, желая снизить скорость катера. На первый взгляд ему это удалось, поверхность замерла, и, с трудом, но он всё же смог разглядеть, крохотных, с такого расстояния, червячков, снующих по белёсой глади, но уже через миг всё — и кратер с непонятными созданиями, и вся планета — всё скрылось в багровом сумраке. Возвращение прошло практически штатно — багровые тона сменились серостью гиперпространства, которое привычно рассосалось, являя вместо себя родную черноту космоса. — Ого! — опознав знакомые созвездия, покачал головой Жерг. — Мы в двух десятках световых лет от Фиты.»