С некоторым удивлением отметил, что увиденное меня особо не взволновало. Странно, но я был хладнокровен как удав после холодильника. Окружающее воспринималось спокойно и равнодушно, как что-то знакомое. Дежавю, однако... С трудом поднялся, с кряхтеньем прогнулся пару раз, сделал наклон и шлепнул ладонями по холодному полу. Тихо взвизгнула собака. Я неодобрительно покосился на неё и поскрёбся к упавшему столику. Через пару шагов скрюченное и застывшее в судороге тельце стало отпускать. К камину я подошёл почти молодцом. На ходу поднял столик и набросил на него парчу. Поставил бокалы, поискал чего бы в них налить. На каминной полке, сбоку, стояло несколько глиняных бутылок. Взял первую попавшуюся. Пробка была залита чем-то вроде сургуча. Возиться с ней не стал, штопора под рукой не было, поступил как гусар в кино – отбил горлышко о край стола. Налил полный кубок тёмно-красного вина. Вкус и аромат – просто обалдеть можно! Ещё бы большой шмат жареного мяса, и я бы каждый вечер сам сюда прыгал с земляной кучи у себя во дворе, лишь бы только вкусно поужинать.

– А какое вы предпочитаете мясо, ваше могущество? С кровью или прихваченной жаром углей корочкой? Сильно прожаренное? Средне? Слабо? – вкрадчиво прошелестел кто-то у меня прямо под вставшей дыбом причёской.

Я чуть не поперхнулся и не брызнул фонтаном. Но чудом удержал вино во рту, даже покатал его там, чтобы протянуть возникшую паузу и побороть бурно вспыхнувшую серной спичечной головкой панику, и даже сумел его проглотить не подавившись. Голос раздался не в зале, тут только грустно вздохнула собака с тоскливыми глазами и почти беззвучно осыпалась кучка углей в камине. Голос раздался у меня в голове. Я подумал, что в этой навязанной мне ситуации ничего фатально не испорчу, и степенно, с достоинством проговорил.

– Я люблю хорошо прожаренное, скворчащее мясо. К нему соль и перец, лимон, зелень, теплый хлеб. Мне салфетку и вилку с ножом.

Звучно задев серебряный бокал, на столике появились три серебряных же тарелки с моим заказом. Быстро они, однако... всегда бы так. Вилка с ножом лежали на салфетке. Мясо действительно скворчало и восхитительно пахло. Учитывая, что с ужином я пролетел, причём под электрокабелем, жрать хотелось как юному троглодиту после субботника. Поэтому я просто бросил салфетку на колени и споро взял в руки колющие и режущие предметы. Пятнадцать минут пропускаю, они просто выпадают из моего повествования.

– Эй, борзая, ты что мясо не ешь? – откинувшись на кресле с бокалом вина я благодушно смотрел на красивых, с длинными серыми локонами собак, которым бросил по кусочку великолепного жареного мяса. – Другого у меня нет, у меня только вино осталось, а вы его навряд ли будете.