Триста двадцатый железным ковбоем раскорячился посреди улицы. Похоже, его совсем переклинило от сознания собственной крутости. Он сосредоточенно плюется короткими очередями, сбивая пикет тяжелой пехоты со здания напротив. Куски кирпичного ограждения крыши так и брызжут от попаданий пуль шестидесятого калибра. После увиденного близко снайпера не хочется даже гадать, что скрывается под доспехами его оппонентов.

С неба нарастает плотный гул. Вечерняя улица освещается дрожащим светом. Странные изломанные тени перебегают дорогу, прячутся в тротуары. Одна тень почему — то остается на месте, прижимается к стене. Снайперка издает хлопок, приятно удивляя бесшумностью. Кажущийся мягким ободок прицела бьет в глаз не хуже инструктора по рукопашному бою. Нокдаун. Сергей, едва не сев от отдачи на задницу, трясет головой. «Кобыла-то с норовом», — стучит в голове вместе с толчками крови.

Тем временем огнедышащий летающий гроб на последних каплях горючего рушится между домами и со скрежетом скользит брюхом по бетону. Снопы искр разлетаются из-под массивной туши. Короткие крылья походя сшибают столбы освещения. Огромным адским локомотивом чудище мчится к Сергею. Еще сотня метров, и оно утюгом пройдется по своему спасителю. Одно из крыльев, наконец, не выдерживает и с треском отламывается вместе с какими — то потрохами. Тушу разворачивает и несет боком. Закручивает вокруг оси. Она подминает под себя еще несколько столбов и тяжело въезжает в соседний дом.

— Во, бля… — только и может сказать потрясенный Сергей, когда очертания дымящегося железного месива проступают сквозь дым и пыль обвала.

С пушечным грохотом отстреливается исковерканный люк. Огромный ком прозрачной слизи катится по дороге, собирая в себя кирпичи и мусор. С удивлением Сергей наблюдает внутри очертания человека. Прямо драконий выкидыш какой-то. С омерзением он пропихивает руку в чавкающее силиконовое дерьмо, за что-то тянет. Пули секут дымный воздух над головой. Головастое нечто в оранжевом скафандре, неуклюже суча ногами, вываливается на дорогу. Рывком открывает лицевую пластину. Жадно хватает ртом воздух. Барахтается, пытаясь встать.

Вой приближающейся мины действует на Сергея не хуже пинка. Он хватает пилота за трубки, торчащие из шлема, и, словно манекен, волочет его по земле к спасительной двери. Мина дымно рвется позади неподалеку, хлещет по стенам веером осколков.

— Триста двадцатый, уходим, — на ходу кричит Сергей, грубо стаскивая извивающееся тело вниз по ступенькам. Тело сучит ногами, то ли помогая ему, то ли просто желая ослабить удушающую хватку пучка труб на шее.