— Ты и в самом деле Заноза! Иду.

Он бежит вниз по лестнице. Наверху с грохотом рушится крыша. Лестница прыгает под ногами, жалобно стонут железные перила. На ходу перехватывает винтовку, достает гранату. Где-то внизу эти двое. Самурай на ходу срывает кольцо, бьет створку ногой. Дверь распахивается, граната катится внутрь. Лицо навстречу. Прищуренные глаза. Как много можно увидеть за долю секунды! Самурай по инерции летит вправо, чтобы укрыться от взрыва за стеной. Очередь в упор отбрасывает его на ступеньки. Дымно тлеют от пороховых искр пряди маскировки. Трудно дышать. Доктор зачем-то колет спину. Винтовка тяжела, как телеграфный столб, никак не переложить ее в другую руку. Взрыв вышвыривает коротышку из дверей. Кости его перебитых ног торчат розовыми осколками. Он шевелит стволом, не в силах поднять свое оружие. Нажимает на спуск. Короткая очередь бьет в стену напротив. Пыль от разбитых кирпичей курится в воздухе. Оседает на головы, развернутые лицом друг к другу. Самурай с трудом поднимает лицевую пластину. Пытается вдохнуть. Давится кровью. Кровь пузырится на губах.

«Хорошая у нас броня», — думает он, глядя в глаза умирающего врага.

Через улицу от него в бессильной ярости воет Сергей. КОП высаживает последние снаряды по бронемашине. Сергей, отчаянно ругаясь, лупит короткими очередями по настырным черным фигуркам. Пули выбивают крошку над его головой.

— Давайте, бляди! Вот он я! Цельтесь лучше! — рычит он.

— Серж. Расскажи отцу… про меня…

Воздух кончается. Самурай замирает, прижав винтовку к груди.

— Уходим, лейтенант! Быстро! Быстро! Как можно быстрее! — кричит Сергей, врываясь в коридор. Дьявол! Даже вход завалить нечем.

— Понял, — отзывается Стейнберг, поднимаясь с колена. Вокруг него гремит и взрывается, он полностью дезориентирован, однако ему каким-то чудом удается совместить перекрестье с бегущей зеленой фигуркой. Винтовка лягается, фигурка катится кубарем.

— Нет, парень, — кричит Сергей. — Ни хрена ты не понял. Ты будешь бегать, как чемпион по спринту! Как будто у тебя горчица в заднице! И не вздумай раньше времени сдохнуть! Тогда выйдет, что Самурай погиб зазря! И тогда — клянусь — я сам тебя пристрелю! И будешь ты просто «пропал в бою»! Быстрее. Еще быстрее!

Сергей кричит и волочет Стейнберга за собой, как бездушную куклу. Из его глаз катятся слезы. Через сотню метров он останавливается. Взводит «попрыгунью». Присобачивает ее над головой, среди труб.

— Жаль, нет больше ничего, — ярость кипит внутри, не находя выхода. — Разнес бы в хлам весь этот поганый городишко!