— Отлично, давай сюда.

Он ухватил Стетсона за воротник и толкнул на привинченный к полу стул.

— Устроимся здесь, если не возражаешь. Итак, у меня к тебе предложение. Ты подписываешь армейский контракт, я не сдаю тебя дознавателю военной полиции, и ты живешь долго и счастливо.

— Даже и не думай… сволочь.

Сергей покачал головой.

— Мобильной пехоте нужны такие упертые. Из тебя выйдет классный сержант. Со временем. Разве что жирок придется сбросить. Ну, ты не переживай. Я знаю клевого массажиста, Кнут его фамилия. Я похлопочу, он тебе такую диету пропишет — закачаешься.

— Пошел ты!

— А еще я всегда буду рядом. Не могу же я бросить друга без отеческого присмотра? А вот куда определить твоего племянника, так сразу и не решу. Пожалуй, отдам-ка я его в морпехи.

— Ты что о себе возомнил? Думаешь, это сойдет тебе с рук?

— А я не думаю. Я просто знаю. Думать в армии — смерти подобно. Так что ты решил?

Вместо ответа Стетсон плюнул в него кровью.

— Забыл вам сказать, детектив. Уставом не регламентировано, в каком виде должен быть доставлен задержанный. Зато сказано: при попытке сопротивления аресту приводить задержанного к покорности любым наиболее эффективным способом, включая применение силы или оружия.

Один из морпехов шагнул вперед.

— Садж, дайте нам его на пару минут. Он все подпишет.

Сергей задумчиво покачал головой.

— Спасибо, морпех. Но тут дело личное, не грех запачкаться самому. Вы поскучайте у лестницы, я вас позову.

Стетсон выдерживает целых пять минут. Когда он сдается, его рубаха пропитана кровью, а лицо напоминает кусок свежей говядины.

Сергей внимательно смотрит, как он заполняет контракт, пачкая коммуникатор красным.

— В графе «Срок» пиши «пять лет», — подсказывает он.

Стетсон сопит сломанным носом, ненавидяще зыркает из-под расплющенных бровей.