Глава 14

– Так ваше ведомство уже в курсе, господин ротмистр, или нет? – поинтересовался Олег Иванович.

В принципе он знал, что ему ответят, но все же было любопытно.

Вершинин поморщился.

– Признаться, я и сам гадаю, господин Семенов. Вот вчера имел беседу с коллегой из столичного охранного отделения – они целый день гадали, брать господ студентов или нет.

– Письмо Никитину? – понимающе кивнул Семенов.

Жандарм в знак согласия склонил голову.

– Да, осторожностью господа террористы не отличаются. Этот их… Пархом Андреюшкин, который из казаков, – послал упомянутому студенту Никитину письмо в Харьков. Оно попало к нам в руки – и вот что там было сказано…

И ротмистр извлек из-под распахнутой шинели (в квартире было жарко) записную книжку:

…Что у нас, возможно, это – самый беспощадный террор, и я твердо верю, что он будет и даже в непродолжительном будущем; верю, что теперешнее затишье – затишье перед бурей. Исчислять достоинства и преимущества красного террора не буду, ибо не кончу до скончания века, так как он мой конек, а отсюда, вероятно, выходит и моя ненависть к социал-демократам…

Каждая жертва полезна; если вредит, то не делу, а личности; между тем как личность ничтожна с торжеством великого дела.

– И после такого письмеца ваши коллеги еще и сомневались? – удивился Семенов. – Простите, а зачем вы вообще перлюстрацией балуетесь, если, получив такие свидетельства заговора, не делаете выводов?

– Ну так уж и не делаем! – возразил задетый за живое жандарм. – Да и свидетельства не столь уж явные – мало ли кто чего черкнет в приватном письмеце? И кой-какие выводы последовали, согласитесь…

– Вот именно – кой-какие! Два дня агенты таскаются за этой шайкой-лейкой, а всего-то и установили, что Андреюшкин (который, к слову сказать, и раньше был замечен в сношениях с лицами политически неблагонадежными) «вместе с несколькими другими лицами с двенадцати до пятого часу дня ходил по Невскому проспекту, причем носили под платьем некие тяжести»…

Вершинин с удивлением взглянул на собеседника.

– Все удивляюсь, господин Семенов, как хорошо вы осведомлены о наших обстоятельствах. Хотя после всего этого – кажется, уж чему удивляться? – и он кивнул на Виктора, скрючившегося за ноутбуком. Изображение с экрана дублировалось на большой монитор, стоящий на секретере; так что Олег Иванович и жандарм могли без помех следить за калейдоскопом картинок с уличных камер.

– …Но я все же, признаться, не понимаю, почему вы не хотите, чтобы я предупредил своих коллег. В конце концов, мы могли бы взять всех еще вчера…