Молодой, эпатажно одетый в штаны и рубашку из видео — ткани со скользящими по ней размытыми кляксами и абстрактными образами приглушённых, пастельных цветов, программист с вызовом посмотрел на Мотылька и сказал: — Всю историю воевали, а потом раз и войны прекратятся. Смешно!

Сказал не Мотыльку. И даже не в его сторону. Так сказал — в пространство между рабочими местами. К столику у стены, со стоящим на нём кофейным автоматом и разными печенюшками — бутербродами обратился, а вовсе даже и не к Мотыльку.

— Знаете, товарищ — улыбнулся Мотылёк свёртывая трубочкой намокшие листы. Он успел проглядеть, на них не было ничего важного: — Простите, запамятовал ваше имя — отчество. Простите меня, но вы сейчас рассуждаете словно старая бабка. Да — да, старая бабка. Какой логике вы предлагаете следовать: что было, то и будет? Ничего нового под луной? Прадеды плохо жили и нам завещали?

По лицам красноярцев заскользили улыбки. Выбросив подмоченные распечатки в уничтожитель мусора, Мотылёк развёл руками: — Это не я сказал, а вы сами.

— Вы соглашаетесь с позицией верховного совета будто бы в будущем войн вообще не будет? Вы так полагаете? — осведомился программист. На сей раз осведомился у Мотылька, а не у кофейного автомата и не у бутербродов и не у вскрытой упаковки печенья.

Мотылёк сказал: — Я полагаю, что в новом мире будут иные, новые проблемы и вопросы. А война это проблема старого мира. Это ошибка роста, поймавшая нас в процессе перехода от старого к новому. Ей место в прошлом, на страницах учебника истории, где она и должна оставаться.

— Так что же такого изменилось, что войн больше не будет? — спросил системный администратор и сам себе ответил: — Мир не меняется. Он статичен. Меняются только декорации. Позавчера религиозные войны и крестовые походы, вчера нацизм и фашизм, сегодня то же самое. Разве не так?

— Совсем не так — сказал Мотылёк.

— Может быть, вы разовьёте свою мысль? — усмехнулся администратор. Он с наслаждением потянулся, взял со стола чашку и направился к кофейному автомату.

За развернувшейся перепалкой наблюдал весь отдел — около трёх десятков человек. Только пара, в дальнем углу, отгородилась звуконепроницаемым пологом, чтобы ничего не отвлекало от работы. И младший аналитик увлечённо рисовал трёхмерную схему в голокубе над рабочим столом, и кивал головой в такт бьющей из наушников музыки. Остальные, с интересом, иронией, любопытством и, кажется даже, надеждой смотрели на Мотылька.

— Уж извините, но ваши слова полная чушь.

— Почему же? — осведомился вернувшийся за стол системный администратор. Осведомился несколько невнятно, так как жевал бутерброд.