— Привет, Скил, — на барный стул стоящий рядом со мной, взгромоздился Маньяк. – Ты чего такой хмурый?

— Привет. Да… — я неопределённо покрутил рукой в воздухе. – Не знаю.

— Ууу… Ты хорошо кушал? – нарочито заботливо осведомился Маньяк.

— Хорошо, бабушка, — елейным тоном ответил я. – И писить ходил уже три раза за вечер!

— Хы! Ну так ты бы, внучок, ещё больше на пиво налегал?

— Тебе жалко, что ли?

— Нет, просто я тоже хочу.

— Ну, так вперёд! – одобрил я и вздохнул: — Пить и писать – отличные планы на вечер!

Блондинка на экране спросила «полинялого» мужика полным тревоги голосом:

— Вы пишете только портреты?

— Нет! Я люблю писать природу! – ответил тот. – Природа! Она не врёт!

— Да, — грустно покивала блондинка. – Природа! Она не врет. Солнце – так солнце! Дождь – так дождь! Ветер – так ветер…

— Твою мать! Что за бред она несёт? – скривился я. – Переменная облачность, временами небольшой дождь. Ветер от ноля до двух метров в секунду! Как ей такое откровение?!

Маньяк тоже уставился в экран телевизора, пытаясь вникнуть в суть происходящего. В бар защёл Петросян. Оглядев наши, уставившиеся в экран, физиономии (напряжённую Маньяка и унылую мою), он видимо сделал какие–то выводы и спросил:

— Ребята, вы что, поссорились?

Маньяк лишь махнул на него рукой, не отрывая от экрана напряжённого взгляда. И Петросяну, конечно же тоже, стало интересно: что же это мы смотрим?! Теперь мы уже втроём уставились в экран – в полку зомби у «зомбоящика» прибыло!

Минут через пять Петросян поинтересовался в полголоса:

— Вам, это реально интересно?

— Нет, конечно! – хором воскликнули мы с Маньяком, стряхивая наваждение и «отлипая» от экрана. – Хрень какая–то!

— Я вообще не знаю для кого тут это показывают?! – добавил Маньяк. – Домохозяек тут, вроде, нет!