— Нейт, — обратился к проводнику я, нервно оглядываясь по сторонам, — а это вообще…

— Нормально, — проводник не дал мне закончить, — это еще одна местная причуда. Голоса прошлого. Они иногда возникают то тут, то там. И да, я тоже их слышу сейчас. Только иначе немного, наверное.

— Альфа, боюсь, мы не можем вам помочь. У нас сейчас по всем фронтам кризисная ситуация! — Прорвался сквозь хрип и шипение эфира другой голос. — Действуйте своими силами! Постарайтесь продержаться до того момента, пока мы не эвакуируем весь научный персонал! Как слышите?

— Слышим вас хорошо, — ответил связист, перекрикивая грохот приближающихся взрывов. — Нам бы тоже эвакуационный транспорт! Десять человек ранены! Еще трое при смерти! Штаб, эти парни долго не протянут. Если возможно…

Его последние слова потонули в белом шуме, однако догадаться об их смысле было не трудно. Те, на чью помощь надеялся весь научный персонал и другие гражданские лица, сами нуждались в ней. Вот только им помочь было уже некому. Люди бежали от надвигающейся на них неизвестности. Бежали, не зная, что она давно уже обошла все заграждения, кордоны, блокпосты, и теперь, ощерившись когтями, зубами и шипами, поджидала их за углом. Бежали и гибли сотнями. Тысячами. Наверное, в первые моменты этого кошмара многие военные, охранявшие город, думали, что ситуацию получится взять под контроль. Некоторые отряды держали свои позиции, отвлекая на себя внимание сотен голодных тварей. Держали, теряли людей в надежде, что спасут хоть кого-то. Вот только тысячи уродов перли мимо них. Перли в жилые кварталы. Объяснять любопытному человеку, что теперь в этом мире места ему больше нет. Вот только человек оказался на редкость упрямым существом. И по воле случая сам, спустя двадцать лет, шагнул в неизвестность, которая его когда-то преследовала. Шагнул, потому что отступать ему было некуда, да и выбора особого не было.

— Принял, будет вам транспорт! — голос ненадолго замолчал, а затем продолжил. — Ждите через десять мин…

Переговоры оборвались так же внезапно, как и начались. Снова над проспектом повисла глухая тяжелая тишина, внимательно следящая за каждым нашим шагом. Успели ли эвакуироваться те солдаты? Или шаттл так и не долетел до их позиций, и теперь они бродят по этим брошенным, пустынным улицам бесплотными серыми тенями. А может и вовсе до сих пор защищают порученный им участок, думая, что все еще можно вернуть в нормальное русло? Вряд-ли кто-то теперь скажет наверняка.

Молчание нарушил Нейт.

— Я уже говорил, — начал он, осторожно перешагивая через широкую трещину в земле, — что этот мир существует совсем не так, как наш. Для нас понятие времени линейно. То есть из прошлого можно попасть исключительно в будущее, и то, двигаясь вместе с настоящим. Тут все иначе. Для этого мира сами эти вещи крайне размыты. Эти бедолаги, которых вы слышали, вполне возможно сейчас действительно пытаются сдержать рост аномалии. Вот только мы этого увидеть не сможем. Они находятся в своем времени, мы в своем. И лишь изредка, когда его границы размываются, то можно услышать голоса прошлого. Или будущего. Тут уж как повезет.