Все еще теша себя надеждой, я приблизил изображение одной из машин, пытаясь разглядеть эмблему на ее борту. И от увиденного внутри у меня все похолодело. Белый круг, в котором переплетались три черных змеи. Это было Братство.

Глава 47

Глава 47

Восемь машин выстроились в шеренгу перед разрушенными стенами. Серые приземистые корпуса, чуть приплюснутые с носа, мощные орудийные башни, снабженные парными электромагнитными разгонниками, небольшие противопехотные турели, по три на машину, темные прямоугольники бронепластин. Братство называло их «шеннехтами». Мы — стальными крысами.

Перед техникой стояли люди. Много людей. Черные шлемы с небольшими полями, такого же цвета сегментированная броня с красноватыми вкраплениями, белые круги с тремя переплетающимися змеями на нарукавных пластинах. Перед двумя шеренгами солдат стоял еще один человек. На первый взгляд его форма ничем не отличалась от костюмов остальных бойцов, если бы не четыре оранжевые полосы на одном из наплечников. Майферхт. Майор, если переводить в нашу систему рангов. 　

А с уцелевших участков лагерной стены на весь этот «парад» смотрели дула электромагнитных винтовок и нескольких ручных противотанковых разгонников. Над площадью висела густая, потрескивающая от скопившегося в воздухе напряжения, тишина.　

Внезапно главный у беломордых сделал шаг вперед. Дула винтовок чуть повернулись, следуя за ним, но он не обратил на это никакого внимания. В следующее мгновение тонкое покрывало тишины разорвал хриплый спокойный голос, чуть искажаемый динамиками шлема.　

— Кто есть у вас… Menne… Главный? — на ломаном деймарте спросил он. — Мы… Мы хотеть сказать… говорить… — Речь давалась ему с заметным трудом. Судя по всему, язык наш он знал крайне плохо, но сам факт того, что этот хрен пытается что-то объяснить кучке грязнокровых, тех, которые по идеологии беломордых являлись биологическим мусором, мертвым грузом повисшим на устремившимся вперед «чистом» человечестве, вводил меня в ступор. — Договариваться, — наконец смог подобрать слово «майор».　

— Я за главного, — раздался со стены знакомый голос. Селлас. У него, как и у меня, с этими сукиными детьми свои счеты. — Если есть, что сказать — говори прямо оттуда. Ещё шаг вперед, и пристрелю как бешеную собаку, коей ты и являешься.　

Нас ни те, ни другие пока не видели. Беломордые, скорее всего, будучи в полной уверенности, что все выжившие находятся внутри лагеря, решили не рисковать лишний раз солдатами, посылая их на точки наблюдения в окружающих площадь домах. А нашим и вовсе было не до того.