Внутри «Герольда Шторма» громко и заунывно завыли сирены.

Зарха скорчилась в наполненной жидкостью гробнице, ее конечности дергались в окрашенной кровью воде. Психостигматическая связь убивала ее — повреждения «Герольда Шторма» передавались и телу принцепс. Там, где титан получал вмятины, на ее теле появлялись синяки или ломались кости. Где пробивалась броня, открывались и кровоточили раны. Где «Герольд Шторма» получал ожоги, у принцепс обугливалась кожа.

В командной рубке титана пахло горящим маслом и прогорклым потом.

— Главный щит восстановлен, — объявил Кансомир, его руки яростно мелькали над консолью. — Защита реактора держится.

Поднимите… поднимите щиты…

— Пдддддддднннн.

ПОДНИМИТЕ ЩИТЫ.

— Поднимите щиты.

— Уже сделано, мой принцепс.

Зарха медленно двигалась и соображала. Боль отнимала значительную долю внимания. Со стоном, который поглотила тишина воды, она отправила приказы на разные палубы и толкнула обе руки вперед через розовую жидкость.

Но ничего не произошло.

Старейшая попыталась еще раз, вопя в насыщенной кислородом жидкости, культями рук молотя по стенке саркофага.

Тщетно.

— Плазменному аннигилятору нужно еще шестнадцать секунд, мой принцепс. Четырнадцать. Тринадцать. Двенадцать.

Стреляйте… из… из другого орудия. Стреляйте.

— Кррршшшшшшшш.